счастливо.
Далее… Если он собирался покинуть дом де Триолей, следовало подумать о двух, даже о трех вещах: у него нет ни документов, ни денег, ни места, где бы он мог спокойно жить дальше, не опасаясь быть узнанным.
Итан размышлял о том, что мог бы уехать из Селистии куда-нибудь… Да хоть в тот же Аривьен. Возможно, ему и надо именно туда. Но для того, чтобы уехать, нужны хотя бы деньги, а в идеале – еще и документы. Ничего этого пока что нет. Можно ограбить вдову де Триоль, но такой поступок выглядел совсем уж гадко, что даже развеселило Итана. Ну надо же! Он собственноручно убивал по приказу королевы, а теперь не решается ограбить вдовушку. Правда, с королевой у него совсем не было выбора, руки двигались помимо воли, но все равно… По локоть в крови, а тут надо же, как расчувствовался.
Но ведь сама маркиза де Триоль предложила ему заработать, ремонтируя дом. Можно задержаться на несколько дней. Получить деньги, справить документы, а затем уехать.
Правда, был во всем этом маленький нюанс: Итан умел стрелять из пистолета, превосходно фехтовал и мог свернуть противнику шею голыми руками. И совершенно не умел чинить мебель или стены. А если Вельмине не понравится то, как он отремонтирует… что ей там нужно, и она не заплатит?
Итан хмыкнул. Забавная складывалась картина, но не безнадежная.
К тому моменту, как вернулась служанка с одеждой, решение все-таки было принято. Итан собирался немного поторговаться с госпожой де Триоль и задержаться в этом доме дней на десять. Ну, а если она его все же узнает – тогда придется бежать.
Жаль, что он не может по собственному желанию превратиться в дракона. Для этого у королевы Лессии был специальный катализатор, и Итан даже знал его название – но понятия не имел, как его добыть, не выходя из дома.
– Госпожа, вы бы спать ложились, завтра будет новый день, все успеете…
– Ничего. Днем отосплюсь.
– Да что вы над ним так трясетесь? Бездомный попрошайка, а может, и лихой человек, а вы за ним так, словно сам король!
Итан едва не поперхнулся воздухом, так близка к истине оказалась Тавилла. Только и оставалось надеяться, что Вельмина его не узнает. Все-таки она если его и видела – то во дворце, причесанным, чистым и роскошно одетым, Лессия обожала его наряжать как куклу. Да он, собственно, и был все эти годы ее личной куклой. Теперь же… Израненный, возможно, в шрамах. Спутанные волосы, грязь… Нет, не должны узнать!
Он почувствовал, как над ним склонилась Вельмина, и открыл глаза. И поразился тому, каким сказочно красивым показалось ее лицо в слабом свете. Смуглая кожа напоминала нежную кожицу персика, а ресницы были такими густыми и длинными, что сам взгляд казался мягким, бархатным, но при этом как будто обращенным внутрь себя. Нос – немного длинный и с заметной горбинкой, но узкий, аристократичный. И губы – удивительно гармонично сочетающиеся с формой лица, не слишком тонкие и не слишком пухлые. Бантиком.
«Тебе было мало Лессии? – одернул он себя. – Не налюбовался?»
– Сейчас