обошел прутик дальней стороной.
– А как ты думаешь, – спросил лейтенант, когда они уже оказались на безопасном расстоянии. – Почему самураи не взяли с собой оружие, патроны, продукты, а оставили всё как есть? И даже мину собственного приготовления бросили?
Акино пожал плечами:
– Ну, может они торопились и забыли…
– Торопились… может быть… А насчет «забыли» – вряд ли. У них каждый патрон на счету. А тут – целый арсенал! И всё оставили. Понимаешь? Нет? А ещё этот нож, который наверняка принадлежит Эрнандесу… – лейтенант намеренно выдержал паузу. – Чувство такое: японцы побросали всё, так как у них груз был поважней любого оружия. У них был раненный! Этот здоровяк, что лежит возле забора, по всей вероятности, оказал достойное сопротивление. Самураи думали, что тут до сих пор базируются американские военные, а напоролись на охотников. Так что вполне возможно скоро одной обезьяной в нашем лесу станет меньше.
Глава пятая.
Такэда стоял на коленях возле родника, набирал в кусок бамбукового ствола воду. Отпив немного, дополнил емкость до краев и понес туда, где ждал его Сано.
Капрал сидел на земле, облокотившись спиной на дерево. Дышал тяжело и прерывисто. Изрезанная рука прижимала рану на животе.
– Возьми, – Такэда протянул капралу сосуд с водой.
Хлебнув воды пересохшими губами, он пробормотал:
– Мне… мне уже лучше.
– Давай, я тебе помогу. Лагерь уже близко… – насчет расстояния лейтенант лукавил – обстановка обязывала.
– Осаму, у тебя ведь остались гранаты. – Сано говорил тихо, но уверенно. –Какой смысл в лагерь… идти? Ты сам видишь… Мы ведь недалеко от деревни. Там должен быть полицейский участок. Посмотри… на карте… там должен быть… Помоги мне туда дойти, а там я сам смогу…
Тягостно лейтенанту было слышать эти слова. Но возражать не стал.
Тем временем Одзава в ожидании возвращения командира с капралом не находил себе места. Мысль о сдаче американским властям долго зревшая, наконец дождалась своего часа. Больше суток от лейтенанта никаких вестей. Значит они погибли или пропали. В таком случае, мне здесь тоже нечего делать – мыслил Одзава, набивая вещмешок съестными припасами. Окинув прощальным взглядом землянку, он подошел к плакату и что-то начертал на нем карандашом.
Шел Одзава кратчайшим путем до ближайшего населенного пункта. Так, по крайней мере ему казалось. После нескольких часов тщетных блужданий, ноги бойца стали подкашиваться. И он решил передохнуть.
Кусок сушеной рыбы, глоток дождевой воды и Одзава почувствовал себя намного лучше. Приятно осознавать, что в этот момент ты сам себе хозяин. Никто больше не погонит тебя на очередное задание. И не надо бояться шальной пули. Лейтенанту все равно: погибнут его люди или нет. Он ни свою жизнь не ценит, ни чужую… То, что Мацусима спас всех – большое везенье для нас и позор для лейтенанта.
В самом деле, то, что мы тогда напоролись на американский патруль – вина командира. Он должен был это предвидеть. Но разве он в этом когда-нибудь признается?
Никто