не создавать лишнего шума. Оля могла спать – как выяснилось от взрослых, порой она спала и днём, спала очень часто, что обусловлено стрессом. Иногда родители и тётя просто оставляли еду в её комнате, которую она съедала, когда просыпалась.
Дверь открывается с лёгким скрипом, и я зажмурилась, мысленно молясь, чтобы этот звук её ни в коем случае не разбудил. Несколько секунд не двигаюсь с места. Я должна быть тихой, просто должна быть тихой.
Как же я вздрагиваю, как вспыхивает моё сердце, когда я чувствую чужое прикосновение к своему запястью.
– Твою ж, Макс! – я обернулась и в темноте сумела различить некоторые черты его внешности. Худая фигура и ярко-красные пряди волос, как всегда лежащие в небольшом беспорядке. Этого было достаточно. Я чувствую на себе поедающий взгляд, так же, как и тяжёлое дыхание, обжигающее мне кожу. В моём голосе прозвучал скорее испуг, нежели гнев, а, заметив тревожное состояние брата, я взволновалась ещё больше. – Что случилось?
Он только нахмурился и предупредительно шикнул на меня, крепче сжав моё запястье, однако боли я не почувствовала. Он не отличался физической силой, но зато отличался ловкостью и редкой выносливостью. Несколько секунд, пока он переводил дыхание, очевидно, после бега, тянулись для меня минутами. И наконец он произнёс слово. Одно-единственное слово, от которого мгновенно всё прояснялось.
– Демон. У нас в доме.
Чувствую, что сердце в груди заколотилось ещё сильнее прежнего. Неизвестная тяжесть осела на лёгкие, препятствуя нормальному дыханию. Демон. Он ведь не шутит, да? Он не может об этом шутить. Это те монстры, что убили дядю с тётей. И сейчас они здесь, в нашем доме, когда я осталась за старшую, родители уехали, и Боже, Боже…
Нет-нет-нет. Нужно держать себя в руках. Нужно, потому что я сейчас за старшую.
– Идём, Лада, надо выбираться из квартиры.
Меня поражало то, с каким ледяным спокойствием Макс говорил со мной. Он тянет меня на себя, и я поддаюсь. Он тащит меня за собой, и я двигаюсь следом, словно неживая, словно кукла на ниточках, которой на данный момент управляет он. Мои глаза уже успевают привыкнуть к мрачной темноте, поэтому я передвигаю ногами уже гораздо более уверенно.
– Это Оля? Ты видел, как она стала демоном?
– Да. Это произошло на моих глазах. Я собирался отнести ей ужин… Когда я заглянул в комнату, она говорила сама с собой, а потом, ну… Всё и произошло. Её глаза стали белыми, повезло, что она меня не заметила. Пока демон ещё привыкает к её телу, она не может нападать на нас какое-то время.
В этом была основная слабость демонов. Тело человека они не могут использовать сразу, как только завладели им – может, минут через пять или шесть, не раньше. Но ведь, если она действительно не заметила Макса, она думает, что мы всё ещё не в курсе?
– Куда мы бежим? – спросила я.
Мои глаза приковываются невидимыми цепями к открытой Максом входной двери нашей квартиры и к лестничной клетке. Неширокие ступени не то чтобы выглядели надёжными, во всяком