чуть раньше американцев и англичан, то из нашей страны может получиться полуколония, вроде Алжира или Туниса, из которой они станут выкачивать сырье, и заставлять приобретать готовые изделия. В крайнем случае, можно договориться с другими членами Антанты, чтобы разделить Россию на сферы влияния. Англия пожелает вернуть утраченное в результате национализации и установить над нами внешнее управление.
– С-сукы, – с чувством проговорил товарищ Сталин.
Я лишь кивнул, а остальной народ промолчал, разделяя мнение наркома по делам национальностей.
Что бы еще такое рассказать членам Политбюро? Наверное, об отношении французов к плану ГОЭЛРО, представленному в конце прошлого года в Большом театре. И, только я набрал в грудь воздуха, как товарищ Троцкий брюзгливо заявил:
– Товарищи, у меня мало времени. Все, что сказал Аксенов, можно прочитать в европейских газетах. Давайте все-таки заслушаем отчет по существу дела.
Жаль, а я уже приготовился поведать, что во всех французских газетах, начиная от «Эко де Пари» и заканчивая «Фигаро», написано о том, что свой план ГОЭЛРО большевики сперли у инженера станции «Электропередача», разработавшего этот план еще до войны. Да, а откуда Лев Давидович берет европейские газеты? Международное почтовое сообщение еще не действует.
Кажется, остальной народ не прочь бы послушать байки о Франции, но при словах Троцкого все дружненько закивали, и Владимир Ильич беспомощно развел руками:
– Товаг’ищ Аксенов, если пг’исутствующие товаг’ищи хотят только по существу, значит, по существу.
Сегодня у меня не было при себе наглядных пособий – ни плакатов, ни схем, ни даже простенькой грифельной доски, чтобы доложить руководству партии и государства о проделанной работе, пришлось рассказывать так. Но зато имелась шпаргалка, в которую я заглядывал, чтобы не запамятовать ни полученные от Игнатьева суммы, ни закупленные товары. Доложил о деньгах, о переводах из одного банка в другие, о приобретенных товарах и путях отправки, и о том, отчего я не стал покупать паровозы и трактора с сеялками. Уложившись за пятнадцать минут, мысленно похвалил себя за краткость изложения и предложил присутствующим задавать вопросы. Первым, как и полагалось, задал вопрос Председатель Совнаркома, хотя он уже полчаса, как знал ответ:
– Товаг’ищ Аксенов, сколько, на сегодняшний день, имеется сг’едств на всех счетах?
– После всех выплат и трат, на моих швейцарских счетах осталось около восьмидесяти миллионов франков. Это порядка десяти миллионов долларов. И на счетах Игнатьева, пока не выведенных, еще сто миллионов франков, – доложил я. Помедлив, и прикинув, уточнил: – Сто миллионов – это со слов самого генерала. Как вы понимаете, узнать точную сумму я не могу. Возможно, плюс-минус миллион, или два. Надеюсь, что удастся в ближайшее время перевести франки в доллары. Значит, у нас имеется более двадцати миллионов долларов.
– А зачем переводить франки в доллары? – удивился Крестинский. – При обмене валюты вы теряете деньги на комиссии.