бросаясь брызгами из луж. Зонт не спасает, и волосы частично промокли. Навес усиливает звуки в тысячекратно, создаётся ощущение, словно виски сдавливает тисками, потому что теряешься в этом шуме и ловишь дезориентацию.
Автобус задерживается на десять минут, и мне приходится закурить, вглядываясь в толпу людей, когда светофор загорается зелёным, а машины спешат пропустить, гудя моторами и порождая ещё больший шум. Я пытаюсь увидеть его среди них. Различить знакомые черты, махать руками и кричать, что я здесь: «Ну же, увидь меня и забери в свои объятия». Но Маттео среди них быть не может. Хочется купить бутылку «Буссо» и разделить его с Ло этим вечером. Одной оставаться не хочется, словно у меня рак лёгких и в любой момент я могу начать задыхаться, но никого не останется рядом.
В галерее меня встречает приветливый мужчина: длинные усы и выбритая голова бросают контрасты на его персону, взгляд светится доброжелательностью и теплотой. Никакого сочувствия, никаких попыток состроить великую скорбь в противовес моей – я благодарна ему за это.
На нем костюм отечественного производителя и связка ключей в руке, которую он покручивает, напоминая волшебника, способного отворить любую дверь. В мою новую жизнь – тоже.
– Я Георгий. Мы с Вашим молодым человеком хорошо знали друг друга. И он многое рассказывал о Вас. Я проведу в его «убежище лучших идей», как он любил выражаться о своём кабинете. Мне не за чем путаться под ногами. Оставлю Вас.
– Вы знали о его болезни?
– Да. А Вы нет? Мы до последнего поддерживали его. Разве он не делился с Вами? – озадаченность сменяется удивлением на его лице. Мне хочется поступить также, но вместо этого я просто стараюсь улыбаться.
– Делился. Спросила, не подумав, прошу прощения, – лгу я и забираю у управляющего ключ, который он оделил от общей связки. Не так давно жизнь поступила со мной аналогично, отделив от себя и бросив в чужие руки.
– Как закончите, сообщите. Я должен Вам кое-что передать.
– Договорились.
Наполовину стеклянная дверь, сквозь которую виднеются очертания стола. Я была здесь лишь один раз, когда Маттео задержался на работе позже всех, и я примчалась к нему с роллами и вином. Все закончилось сексом на его столе и одобрением самого безумного и ненадежного проекта. Я долго настаивала на этом, он упирался, но в тот вечер сдался, и ничуть не ошибся. После этого он ещё долго называл меня своим талисманом, но больше я к нему не приходила. Наверное, тот вечер, когда я ворвалась в его кабинет без белья, в одном платье и чулках, столь сильно впечатлил нас, что мы не желали заменять эти ценные воспоминания другими.
Два поворота ключа. С характерным звуком. Дверь мягко отзывается, впуская в твой мир, в котором мне не было места, имея разные интересы и сферы деятельности. Чаще всего, это сталкивало нас лбами. Мы были разные: слишком сильно для того, чтобы быть вместе, и недостаточно,