в порядке, я просто драматизирую. Долгая история, но суть в том, что после нескольких лет отношений на расстоянии Калеб переехал в Нью-Йорк, но он все время скучал по родине. И я начала уставать от этого угрюмого выражения, которое не сходило месяцами с его лица. Так что я порвала с ним. Я не хотела, думала, что это встряхнет его и он будет бороться за нас. – Розмари тараторит, как будто ей не терпится выговориться перед кем-то новым. Друзьям-то, наверное, уже тошно слушать про Калеба. – Но он не стал. Просто исчез из моей жизни. Я думала, Калеб вернется в Британию, но он остался. Видимо, не исключает возможности возобновить отношения.
Меня так и подмывает ответить: «Будь Калеб американцем, будь его акцент обыкновенным, а не таким, что слюнки текут, ты бы заинтересовалась им?»
– Мне кажется, наши пути еще пересекутся, – говорит она и смотрит прямо на меня, как будто ждет, что я подтвержу или опровергну ее заявление.
Вместо этого я изображаю шок.
– Ты серьезно рассказала такое и тут же уходишь? У меня столько вопросов!
Как и когда ваши пути пересекутся снова? Почему ты так в этом уверена?
Розмари берет сумку, выбрасывает стаканчик в мусорное ведро и спрыгивает со стула.
– Да ничего особо интересного, – говорит она со смущенной улыбкой. – У каждого из нас свои маленькие драмы.
– Клиффхэнгер![15] – кричу ей вслед. Несколько человек отрывают головы от своих ноутбуков и смотрят на меня.
Дверь за ней захлопывается, и я отправляю отцу пару сообщений.
Вопрос: сегодня в книжном я встретила девушку, которая, возможно, посещала твои семинары. Розмари Пирс, знаешь такую?
Три минуты спустя мой телефон вибрирует.
Я ее помню! Ходила на литературу XIX века. Блестящий ум. Как тесен мир. Она купила что-нибудь интересное?
Я тычу в клавиатуру указательным пальцем
Нет, только открытку с соболезнованиями.
Насупившись, задаюсь вопросом, употреблял ли хоть кто-то когда-то слово «блестящий» по отношению ко мне.
«Ох», – все, что отвечает отец.
Удаляю сообщения и пишу Калебу: «Ты дома?»
Мне вдруг срочно хочется его увидеть. Выхожу из кафе, спешу в сторону вокзала и жду шесть минут до прибытия поезда. На Девяносто шестой улице я пересяду и поеду на север к Калебу. Мы редко проводим время в его квартире, в основном из-за моего дорогого и жадного до внимания Ромео и отсутствия соседей. Соквартирант Калеба (его термин) – программист. Видела я его всего однажды, но слышала часто. Он готовит и спит когда попало и, похоже, слушает только два музыкальных жанра: Моцарта и «Металлику».
«Я в метро, еду к Вашингтон-Хайтс, – добавляю я. – Было бы здорово сменить обстановку и посидеть у тебя!»
Калеб не отвечает сразу, но я продолжаю ехать дальше – устрою ему сюрприз, если потребуется.
Cнова открываю «Инстаграм», быстро пролистывая людей, места и вещи и ставя маленькие красные сердечки, когда мне нравится увиденное.