одна девица… полька. Ее звали Язя. Странное имя, не правда ли? – наконец медленно произнес Ганс.
Генрих пожал плечами.
– Ты знаешь, я всегда был любителем женского пола, но никогда не был сентиментальным. А сегодня…
– Ты спал с этой девицей и был ее покровителем. Так? – закончил мысль друга Генрих.
– Да-а-а, – протяжно отозвался Ганс. – Ее вместе со всеми заключенными погнали на заминированный участок, и она подорвалась на мине. После того как прозвучал последний взрыв и мы добили раненных, я возвращался на территорию лагеря. Вдруг меня кто-то позвал. Я остановился. Язя лежала в двух шагах от меня, не знаю, как я сразу ее не заметил. Она протягивала ко мне руки, на глазах слезы, и, самое главное, она просила о помощи на немецком языке. Я несколько месяцев учил ее нашему языку, но все напрасно, она была бестолковая. И вот перед лицом смерти… Впрочем, черт с ней… Ее душа давно уже на небесах, и не стоит больше об этом говорить, – Ганс взял рюмку с водкой и залпом выпил.
– Вот именно, плетешь какую-то ахинею и забыл о главном.
– О главном?! Ах да, – Ганс быстро наклонился и поднял с пола черный потрепанный кожаный портфель, щелкнул замком и достал небольшой сверток.
– Здесь все, – Ганс любовно погладил сверток, прежде чем протянул его другу. – Деньги, документы… Словом, все, что ты просил. А вот это… – Ганс загадочно прищурил правый глаз.
– Карта?! Ганс, неужели тебе удалось?
– Да! – радостно воскликнул Ганс. – Кегель оберегал ее как зеницу ока, но я перехитрил его. Представляю себе его физиономию, когда он обнаружит пустой сейф, – Ганс положил карту на стол и жестом предложил Генриху подойти ближе.
Генрих склонился над картой и стал внимательно изучать ее. Ганс молча наблюдал за ним.
– Та-а-а-к… Восточный берег Рейна полностью занят 1-й американской армией под командованием генерала Ходжеса, а части 3-й американской армии под командованием генерала Паттона уже в двадцати километрах от Колбенца. Нойштадт, Карлсруэ, Штутгарт захвачены полностью неприятелем, – вслух произнес Генрих.
Несколько минут, напрягая лоб, он стоял неподвижно, точно пытался осмыслить прочитанное, потом вновь стал изучать карту. В правом углу на полях карты было несколько сносок, сделанных мелким убористым почерком, которые Генрих сразу не заметил, но когда прочитал их, то с удивлением посмотрел на Ганса.
– Да, да, Генрих, все правильно, – пояснил Ганс и провел рукой по карте. – Чуть севернее Майнца, приблизительно вот здесь, стоит наша вюртембергская дивизия смертников. Кроме того, обстановка на фронте меняется каждый час. Так что сам видишь, добраться до границы не так-то просто, даже с такими надежными документами, которые мне удалось достать.
Генрих еще раз бросил взгляд на карту.
– Хорошо. Я завтра на трезвую голову все как следует обдумаю.
– Отлично. Мне как раз нужно два дня, чтобы уладить кое-какие дела, – Ганс мило улыбнулся.
– Кое-какие дела? Ганс, не дури. Бьюсь об заклад, это опять женщины. Ты неисправим.