В горле предательски запершило, и Антон Павлович отвернулся в сторону, чтобы никто не видел его подрагивающих губ.
– Ну так сам виноват. Надо было о себе заранее позаботиться. Тоже мне врач. Настоящих врачей днем с огнем не сыщешь, только деньги дерут. Такие цены, что можно накопить себе лет на двести вперед. Недаром консультации и медцентры растут как на дрожжах. А в поликлинику не записаться. Все врачей нет. А потому и нет, что в частники подались. Так что идите вон к кассам самообслуживания, если такие умные.
– Ну зачем вы так?! – раздался сзади тонкий басок. Парень лет семнадцати выступил вперед. – Человек пожилой, у него и карты-то нет, наверное. Да и не учили их этому. В прошлом веке таких технологий не было!
Паренек был искренен в желании помочь немощному старику, который не в состоянии сам разобраться в новшествах современной жизни, и от этого стало не менее больно.
Кое-как расплатившись за чай, Антон Павлович вышел из магазина. Он не мог сказать, что его ранило больше: пренебрежение к некогда авторитетному человеку или то, что в глазах молодежи он древнее ископаемое, неспособное произвести элементарные действия. А ведь он осваивал медицинское оборудование, во много раз сложнее, нежели все смартфоны и айфоны вместе взятые. Сидел по ночам, пробуя и изучая каждую функцию, сверяясь со справочниками и инструкциями. Первую операцию по сшиванию микрокапилляров он провел еще в семидесятых…
«А стоило ли оно того, чтобы тратить свою личную жизнь на этих людей? – вдруг молнией пронзила мысль. – Возможно, было бы лучше завести собаку, родить ребенка и сейчас воспитывать внуков…»
Перед глазами замелькали образы прошлого: дети, которым он возвращал здоровье, калеки после аварий, глядя на которых опускали руки даже родные… больные почки… вырезанные аппендиксы… раковые опухоли… Прошло всего десять лет, как знаменитый хирург оставил практику, и его больше не узнают, и не благодарят, и не рассказывают о тех, кого он оперировал. Как коротки человеческие память и благодарность!
Он больше никому не нужен. Теперь восхваляют и одаривают внушительными деньгами новых хирургов и молят о помощи новых врачей…
Антон Павлович, тяжело дыша, переступил порог квартиры. Здесь все так привычно и знакомо… Каждый сантиметр пропитан воспоминаниями о значимых событиях.
Он бросил ключи на тумбочку, достал из пакета вожделенный чай и вновь обратил взор на зеркало.
– Засиделся ты на этом свете, дружок, – тихо проговорил он, глядя на свое отражение. – Стал стар и никому не нужен. Жизнь так хороша! Несмотря на осень, одиночество и тоску! Там, за окном, кипит жизнь. Только я в ней лишний. Все проходит. Пора уже и смириться.
Может, все было не зря? Так хотелось в это верить…
Антон Павлович потянулся за таблеткой нитроглицерина и дрожащей рукой засунул под язык сразу две штуки. Кое-как доплелся до дивана и прилег, стараясь успокоить дыхание. Липкий пот струился по лбу, руки подрагивали, ноги совсем ослабели.
– Наверное, сейчас