кровать. Света вздохнула: с одной стороны, хотелось шептаться с Николиной по ночам, с другой – если Лена будет спать напротив, можно кидаться через проход подушками. Цыганок уставилась на Сычёву, копавшуюся в ридикюле. Догадавшись по общему молчанию, что все ждут от неё ответа, та тут же перенесла вещи на кровать у шкафа, а букет из веток цикория переложила на новую тумбочку, которую ей предстояло делить с Маршал. Лиза сдвинулась к Масевич и Зубилиной, постелив на кровать справа от себя матрац для Николиной. Кровать, что была в их ряду сразу у входа, оставалась свободной.
– Фу-х! Ну, слава богу, разместились, – обрадовалась Цыганок и отряхнула руки, как после тяжёлой работы. Сычёва, наклонившись к тумбочке, резко выпрямилась:
– Правильно, Света: богу – слава. Он никого не обидит. Потому и будешь ты, Лиза, спать рядышком с подружкой.
Воробьёва поскорее кивнула. Рассуждать о боге атеистам-комсомольцам запрещалось идеологией правящей партии. Не услышав поддержки своим словам, Сычёва вытащила из саквояжа зубную щётку, мыло и коробочку с зубным порошком.
Кашина вздохнула:
– Хорошо, когда у людей мало потребностей: сунула мыло в тумбочку – и все проблемы решены. А мне нужен и шампунь, и ополаскиватель, и маска для волос. Не говоря уже про дезодорант, духи, косметичку, пасту, крем для ног, крем для рук, – Ира выставляла флаконы и пузырьки из целлофанового пакета, постепенно опустошая его.
– Для спины – отдельно, – коротко прокомментировала Зубилина, заполняя свою полочку в шкафу.
– Для спины – отдельно, – ответила Ира, и, вытащив очередной тюбик, показала гимнастке. – Если понадобится – проси, я не жадная.
– Какая ты, мне уже давно ясно, – сказала Лена-гимнастка, не оборачиваясь. Что она имела в виду, Кашина уточнять не стала, и связываться с ней в словесной перепалке сочла заранее проигрышным. Пробурчав, что доброта всегда остаётся непонятой, она принялась вздыхать по поводу того, что взяла очень мало нательного белья. И что, вообще-то, прыгуны в высоту и шестовики – это особая каста в лёгкой атлетике.
– Слушай, вся из себя особенная, лучше бы ты подумала, как будешь в поле в кроссовках работать, – прервала эти восхваления Зубилина, критически осмотрев немудрёный багаж Кашиной. – Когда дождь польёт и заморозки ударят, на одной обособленности далеко не уедешь.
Ира вцепилась в косу и, похоже, на этот раз согласилась с гимнасткой.
На жалостных причитаниях о том, как высотница, с её музыкальным пальчиками и худенькими ножками, стройной спиной и хрупкими щиколотками, завтра должна будет выбирать из земли картошку, Цыганок и Маршал вышли в коридор: один из голосов, доносящихся с мужской половины, показался Свете очень знакомым.
15
Виктор Малыгин набрал домашний номер Николиной, но её бабушка ответила юноше, что внучка в колхозе. Виктор тут же сообразил, что Лена осталась ночевать в Малаховке. Восстановительный сбор в Абхазии начинался