ведь страшно же!
Снегурочка пожала плечами. При этом она ухватила за шкирку Смерть, которая хотела по-тихому на цыпочках удалиться.
– Это нестрашно, – заметила Снегурочка.
– Как же так! – изумился студент.
– Страшно – это когда вот так, – сказала Снегурочка. Она свободной рукой сняла с себя защитную маску и улыбнулась парню своей страшной улыбкой Ужасной Сюзанны.
Молодой человек коротко вскрикнул и повалился без чувств на пол.
– Мой кафель, – охнула Оксана.
Ужасная Сюзанна удовлетворенно кивнула и перевела все внимание на смерть.
– Продолжаем разговор, – сказала она Смерти. – Так, повторяю вопрос. Чего ты здесь забыла?
Смерть страдальчески стала гладить свою косу:
– Я здесь на работе, – неуверенно прошептала она.
– Чего ты здесь делаешь? – не расслышала Сюзанна Смерть.
– Я на работе, – чуть громче проговорила Смерть.
– Ах, ты на работе! – воскликнула Сюзанна и обратилась к окружающим. – Мы, оказывается, здесь работаем?
Снегурочка обратилась к хозяевам отеля.
– А что, вы давно нанимали смерть? И в качестве кого? Может, она у вас прачкой работает?
Граф обнял перепуганную Оксану.
– Мы никого не нанимали, – сказал он, спокойно глядя на Сюзанну и Смерть. Последняя при этом делала ему какие-то знаки, дескать, пусть я у вас значусь на работе.
– Нет, не нанимали. У нас вообще семейный бизнес.
Сюзанна торжествующе оскалилась в своей ужасной улыбке.
– Слышала, у них семейный бизнес? На родню им ты чего-то не тянешь.
Голос Сюзанны вдруг стал жестче. Он, словно зубастая пила, въезжал в уши.
– Чего ты здесь делаешь, Смерть?
Фигура в балахоне задрожала. Ее охватил ужас.
– Я же сказала, я на работе, – чуть не плача стала оправдываться Смерть, теребя косу. – Здесь целое поле для моей деятельности: пироги отравлены, под елкой бомба.
Оксана рванулась вперед, как волчица:
– Чего это мои пироги отравлены! – закричала молодая женщина. – Если человек первый раз решил приготовить пироги, значит, они уже отравлены. Давайте разнесем по всему миру: Оксана приготовила отравленные пироги!
– Но они отравлены, а вы все съели по куску, – продолжала оправдываться Смерть.
– Так вот что за приятное жжение во рту, – обрадовался Ляма. – Спорю, это яд гюрзы.
Оксана нахмурилась и издала рычание. Граф чмокнул невесту в щеку.
– Подожди, милая, – сказал он и взял с тарелки аппетитный пирожок. Под взглядами всех присутствующих он откусил большой кусок и стал его жевать. При этом он закатил глаза вверх так, словно дегустировал букет оттенков редкого вина.
– Нет, – сказал Граф, положил недоеденный кусок на тарелку и решительно заявил: – Кураре! Это яд кураре! Однозначно!
Ляма был категорически не согласен.
– Как кураре, – вскликнул он, беря с пирожок и откусывая большой кусок, –