ложечкой ощущал, что надо, а чего не надо. Во вселенском масштабе. Размах его не удивлял, а кто смеялся, того он считал дураком. И никогда не распинался ни перед кем в своих убеждениях. Вселенских!..
Что касается счастья, Сергей считал, что его просто нет. Есть удовлетворение, которое, когда длится, походит на счастье, а когда появляется другое желание, тает и нет его. Это относится ко всему, в том числе и к девушкам. Они приносят удовлетворение. Причем на пике идеи Сергей считал, что оно не только физическим должно быть, но и «она дает мне то, что я чувствую: мои мысли, мои стремления, настроения ею удовлетворены…» Но такой ситуации он еще не встречал.
О любви Сергей лишь гадал иногда. Что это? Идеальная совместимость? Скорее, идеальное удовлетворение всех потребностей, его потребностей, какой-то девушкой. Только как это? Ему уж точно не нужно говорить с ней об экономике или знать, что она мыслит так же, как он, словно шаблон какой-то. В общем, этот вопрос не был решен. Да и зачем его решать, если чувства никогда не были удовлетворены так, чтобы сказать, что это любовь?..
Оставалось возвратиться к смыслу. К жизненному смыслу. И Сергей тут уж точно знал, что видеть его в служении Родине – полная блажь, а в детях – идиотизм. Сам он никогда не считал себя продолжением своих родителей.
Смысл, опять же, сводился к тому, чтобы знать, что все, что ты делаешь, – не просто так. А это не может быть просто так, потому что он – личность. Мыслящая и чувствующая, такие и составляют мир клеточками, как в тетради, а не такие, как этот олух… Антон.
До того, как обсудили Ленку, Сергей плюхнулся рядом с Витькой на лекции злой, как дух грома.
– Придурок недоделанный, – процедил он сквозь зубы. И Вите показалось, что каждое движение друга ломает что-то вокруг.
– Козел, какое его дело? – подтвердил Витька.
– Урод ублюдский. Чтоб его разорвало. Я сам лично ему яму выкопаю на его кроссе… Гору срою, а яму выкопаю, еще указатель поставлю: «Гора там, внизу, прыгай».
Витька аж рассмеялся сквозь мрачную грусть:
– Не ходит человек на физкультуру, ему-то какое дело?..
– Имел я свинью, которая его на свет произвела. Так она еще и такой сукой оказалась…
Но Сергей довольно быстро успокоился и на перемене предался воспоминаниям о Ленке.
– А Ленка чего, сегодня не придет? – спросил Витя.
– Она вчера перебрала на дне рождения соседа.
– А ты что, нет?
– Ну, я тоже. Но я ж говорил ей: физиологические различия и все такое…
– Не знаю…
Приступ кашля сотряс Виолетту, и она долго не могла остановиться.
– Это все твои блузочки, Вика. Говорила я: одевайся теплее, сейчас бы не заболела и работу не теряла бы по собственной безалаберности.
Мама стояла над постелью, где закутанная в теплый платок, с покрасневшим от насморка носом и побледневшим от болезни лицом лежала ее дочь. Для краткости девочка привыкла с детства к имени Вика. И сейчас, кроме жалости, облик Вики не внушал ничего.
– Бери, долго я держать буду?
Вика