или водки. Очень надо.
– Что, буржуи с похмелья болеют?
– Да.
– Ладно. Раз такое дело, мать одобрит. Пойду несколько бутылок у соседки займу.
Он ушёл. Айрис пошла со мной к поленнице.
– Они милые, особенно мама. Это точно не моя Вестлина, – произнесла она. – Я тоже хочу научиться доить коров.
– Спасибо. Ну, если не случится непредвиденного, я бы пожил с тобой здесь. Вдруг тебе требуются экологически чистые деревенские продукты.
– Ничего с нами больше не случится. Хочу жить просто.
– В деревне с этим проблем нет.
Мы собрались в беседке, когда на деревню опустилась ночь. Пришлось включить освещение под крышей. Вокруг нас, за пределами света, мир наполнился пением сверчков. У лампочки порхали бабочки и мошкара. Из темноты поддувало прохладой, а за столом было так тепло и уютно, что казалось, наступил миг счастья, пугливый и недолгий.
Глава 3
Кроватей в доме на всех не хватило. Отец бросил старый матрац на пол в зале.
– Если валетом, то вчетвером уляжетесь. У нас матерью на свадьбе столько гостей было, что я спал на улице под яблоней с армейским другом. А вашим друзьям, которые столько самогона выжрали, сейчас всё равно, на чём спать.
Отец вообще не отличался гостеприимством, считая, что любые манеры – это следствие фальшивой сущности натуры. Любой гость в его представлении должен был чувствовать себя как дома, но не забывать, что в гостях, и обходиться тем, что предложат хозяева.
Я кивнул Трою и Киане:
– Сегодня у нас с вами будет уникальный опыт совместного сна. Апанасий с Камилой лягут в гостиной на диване. Сами понимаете, наш здоровяк кратен двум и портит все знаменатели.
– Мне всё равно, где спать. Гастрономические оргазмы лишили меня последних сил. Я сейчас упаду на пол и отрублюсь. – Киана прикрыла глаза и опёрлась спиной на стену. – Боже, когда мои мышцы привыкнут к этой гравитации?
Мать кинула на матрац свежую простынь и тонкое одеяло. В обе стороны вместо подушек кинула старые пальто, скрученные в рулон.
– Спокойной ночи, ребята, – пожелала она нам.
– Спасибо. Спокойной ночи, мам, – поблагодарил я её.
– Спокойной ночи, мама, – неожиданно произнесла Айрис.
Её решение назвать мою мать мамой смутило не только мою родительницу, но и меня. Прежде мы никогда не обсуждали эту тему. Но, похоже, мать восприняла поступок Айрис положительно. Подошла к ней и похлопала по пояснице, затем легонько прижала к себе.
– Спокойной ночи, дочка.
Я впервые увидел, как краска ярким румянцем заиграла на щеках Айрис. Она была смущена и растрогана. Думаю, подобные проявления родительской любви были ей незнакомы. Мы легли валетом, как и советовал отец. Я обнял ноги Айрис и уснул.
Ночь пролетела незаметно. Утро началось с переклички петухов, пытающихся перекукарекать друг друга. Затем начали мычать коровы под окном, выгоняемые в стадо. Проехал трактор, от которого зазвенела посуда на полках. Сон перебился окончательно. Я тихо поднялся и вышел на двор. Мать с ведром полным