мыслил в том же направлении. Он повалился с ходулями на песок, что-то крехтя и приговаривая. В итоге он все-таки отвязал деревяшки от ног и коснулся ими бренной земли.
Его носки, оказавшись на уровне носа Шу, сообщили о своем прибытии.
– Человек я хозяйственный, сейчас мы поглядим, что там у нас на ужин осталось, а завтра…
Шу не расслышала, что будет завтра, потому как Мела залез в свой мешок с головой, и дальнейший текст был неразборчив. Однако и так было понятно – сегодня что-то еще есть поесть – и все!
Мела вынырнул не один, а с яблоком в каждой руке и огурцом в зубах. Все это было поделено по-честному – пополам! Счастливые и усталые, они жадно грызли, ничего не говоря друг другу, пока не насытились и не запыхтели от перебора пищи, ведь желудки у них за время скитаний так уменьшились, что хватило бы и двух ягод земляники!
– Спасибо тебе, Мела! Ты очень добр ко мне! – Шу первая прервала их долгое молчание. – От этих «светящихся шлангов» меня спас, опять-таки кормишь, а ведь в сущности ты меня не знаешь. Ну мало ли по свету крыс бродит?! Никто еще ко мне так хорошо не относился, как ты! Я даже и не знаю, как тебя благодарить! Хочешь я твои вещи постираю, а к утру они подсохнут и будут как новенькие!
(И сама тут же подумала: а в чем же он спать-то будет, в сумке что ли? Замерзнет ведь, хоть и лето, – река рядом!)
– Не стоит благодарностей! – не стал спекулировать на ее чувствах Мела. – Благодарить надо за сверхестественное, а я ничего подобного и не совершал. Ну подумаешь, предупредил про аспидов – и что? Ведь я тоже про них не на своем опыте узнал, люди добрые рассказали, а на своем-то, почитай, давно бы уж в землице почивал! А ты, глядишь, еще кому поведаешь! Вот и получится, что добро, как свечка от свечки зажигается и несется до следующего доброго человека!
А вот про одежду, ты это здорово заметила, так сказать – издержки пилигрима! Не стоит приглашать ничьи ноздри в гости!
Шу не знала смысла слова пилигрим, но с остальным согласилась.
– Спасибо! Только дело это мое собственное, ты уж извини! – сказал Мела. И побрел вдоль берега к зарослям камыша.
Шу закрыла глаза и мгновенно стала утопать в первом же попавшемся сне,
вход которого был украшен розовыми кругами и прочей белибердой вокруг…
В то же время Мела, хоть и уставший, но будучи хорошо воспитанным, выбирал место более удобного подхода к берегу для дальнейшей стирки. Звезды наконец-то распалились на «полную катушку», и видимость была достаточно неплохой для того, чтобы он увидел какую-то белую ткань, лежащую на спокойной глади.
Тряпка намоталась на ствол камыша. Немного наведя резкость, он понял, что на ней какой-то узор, но что конкретно – на таком расстоянии было не разобрать. Любопытство сказало: лезь! Что Мела и сделал, даже не снимая одежды! Зайдя по колени в отдыхающую от палева дня парную воду, он дотянулся до ткани и понял, что это картина. На ней чуть размытыми красками был