рассвет коснулся горизонта. Какая красота! – сказал бы любой из нас, глядя на нее, потихоньку оживавшую!
Все – и река, и небо, деревья и камыши, – все, что было видно, как будто одевало свою новую, специально выделенную только для этого дня одежду. Как будто этот день какой-то особенный! Все становилось ярким, птицы начинали свой перекрестный гомон, становилось теплее, и спалось еще слаще. Мелкая рыбешка плескалась, птицы тоже не только щебетали, но и уже осмеливались на полеты. В общем, день входил в свою обычную фазу.
Утром
Наших друзей никто не трогал, и они безмятежно спали, пока какая-то чайка камнем с неба не плюхнулась в воду рядом с ними и не разбудила их. Просыпаться не хотелось. Там, во снах было как-то спокойнее, не считая глупостей, которые сами по себе были не опасны. С другой стороны, в этом мире глупостей тоже хватало, но за них уже приходилось платить!
Мела открыл глаза и потихоньку восстанавливал картину событий, случившихся на этом берегу. Вскоре его взгляд упал на скомканную картину и глаз, лежавшие рядом.
За спиной проснулась Шу. Мела слышал, как она зевнула, у нее тоже не было ни сил, ни желания встать.
– Доброе утро, Шу! Как спалось после всех этих кошмаров?
– Доброе! Спалось без задних крыльев! – быстро пошутила она, не успев решить, глупость она сказала или наоборот?
– Слушай, а что это за стекляшка тут валяется? – спросил Мела.
– Это?.. – Шу не сразу поняла, о чем он спрашивает. Память ее, как сгорбленная старуха, едва доковыляла.
– А! Это? Это глаз!
– Чей глаз?
– Рыбы, которая помогла тебе ночью малость простирнуться!
– У нее что, стеклянный глаз был?! – наивно продолжал Мела.
– Не совсем у нее! Точнее… он, кажется, из нее вылетел, когда я ее чуть не съела!
В ответ Мела разразился таким гомерическим смехом, что его гогот полетел вдоль реки в обе стороны. Лягушки с обоих берегов посбрасывались в реку с одной надеждой – больше не всплывать!
(Очевидно, у Мелы сказывались последствия нервного стресса.)
Шу тоже хохотала до слез.
Пролетающая чайка, нарушая законы аэродинамики, все-таки умудрилась покрутить крылом у виска, при этом едва не «впилившись» в берег! Однако затем вовремя сманеврировала и вышла-таки из пике!
Двух лежащих на песке и нервно хохочущих психов она не видела давненько, то есть никогда!
Вот это и были те минуты, ради которых стоило жить! Живые, здоровые, пока еще не думающие о желудке, в тепле и светле, ну что еще надо было им в тот момент?!
Вставая и отряхиваясь от песка, они еще вспоминали фрагменты их недолгой совместной «ШуМелиады», отчаянно жестикулируя и периодически взрываясь смехом!
Немного успокоившись, Шу попросила показать ей скомканную картину – «Мальчик… и все такое». Тут истерика началась заново, и они снова упали в песок!
Прохихикавшись, Мела все-таки осмелился встать и подойти к реке, слово он держал, а оно еще