тоже всему этому не рады, – сказала я Марии. – И мне трудно винить их. Неудивительно, что они собираются бороться.
– Да, но вы же слышали, что говорит мистер Уэйнрайт. Они не могут ничего сделать, не имея ясных доказательств шантажа, мошенничества или злоупотребления влиянием.
Вздохнув, я поникла на стуле.
– Моя мама никогда не стала бы никого шантажировать. Вы бы видели, как она заботилась о папе, каждый божий день до самого конца своей жизни. Она была просто святая.
– Кроме того, что она была ему неверна, – тихо заметила Мария. – Может быть, вы знали ее не так хорошо, как думаете.
У меня не было иного выбора, как признать ее правоту.
– Я больше ничего не знаю, – сказала я. – Я не ожидала, что сегодня произойдет такое. Думала, я могу получить какой-нибудь заброшенный участок, может, пол-акра земли, с небольшим домиком. А не все целиком и всю компанию в придачу. – Я снова выпрямилась. – Сколько может стоить винодельня? Адвокат сказал, там девять тысяч гектаров. Это все виноградники? Должно быть очень много винограда.
– Это одна из старейших и самых больших виноделен в Тоскане, – ответила Мария. – Мой муж говорит, что она может стоить около ста миллионов евро.
Я несколько раз моргнула, а потом задохнулась.
– Что вы сейчас сказали?
– Именно поэтому Коннор и Слоан собираются оспаривать новый вариант завещания. Они росли, думая, что получат в наследство основную часть. Три миллиона фунтов просто копейки на фоне того, на что они рассчитывали.
Я едва слышала, что говорила Мария про Коннора и Слоан. Я была слишком занята подсчетами.
Сто миллионов евро?
Я представления не имела, что Антон Кларк – мой настоящий биологический отец – владел такими деньгами. Только подумать, что я могу сделать с таким состоянием! Мне никогда больше не придется волноваться, когда наступит пора платить Дотти или другим папиным сиделкам. Я прибавлю Дотти зарплату, чтобы она оставалась с нами всегда. У меня даже сможет появиться своя жизнь, может быть, я куплю себе свой дом и новую машину. Я смогу выплатить долг за инвалидный фургон, который мы только что купили, и купить папе новый компьютер с самой последней системой распознавания голоса. Да я куплю ему все на свете. Может, я даже смогу свозить его в путешествие. Самой большой его мечтой было попасть на концерт Билли Джоэла в Медисон-сквер-гарден. И я смогу купить билеты в первый ряд!
Я начала задыхаться. Я всегда чувствовала себя немного виноватой, скрывая от папы этот большой секрет все эти годы, пусть даже ради его собственного блага, но это того стоило. Теперь уже даже неважно, как я объясню эту внезапную перемену в нашей финансовой ситуации папе и Дотти, когда вернусь домой. Я что-нибудь придумаю.
Мария коснулась моего плеча.
– С вами все в порядке?
– Не знаю. Не уверена. Думаю, я в шоке.
– Я тоже, – ответила она. – Должна признаться, я удивлена, что он оставил все вам.
Я подняла взгляд.
– Но почему, ради всего святого, он это сделал?
Это было слишком много.