окатив зайчика холодным туманом.
– А-а-п-п-х-чи, – не сдержался Изюмчик и быстро-быстро потёр нос. – Ты что, ёлочка, какой топор. – Он развёл лапы в стороны. – Это же я, не узнала?
Ель скрипнула и наклонилась немного, присмотрелась.
– А, ты, что ли, каждый год с зайчатами бусы на меня весишь?
– Да-да! – обрадовался заяц. – И в этом году приготовили. Красивые! С сочными ягодами рябины, пушистыми шишками! А ты наряжаться не хочешь…
Ёлочка повертелась из стороны в сторону.
– Наряды я люблю… Только… – она стала очень серьёзной. – Обещай, что никто не будет меня рубить! Не хочу я, как мои подружки, жизнь свою закончить, – ель вздохнула, мотнув макушкой на стоявшие неподалёку пеньки.
– Мы никому-никому тебя не отдадим! – Изюмчик, не веря своей удаче, кинулся к дереву и обнял её шершавый ствол. – Даже Потапыча разбудить можем, если что!
Ёлочка улыбнулась и тоже приобняла зайца колючими «лапами».
– Приходите наряжать. А мишка пусть спит, до весны долго ещё.
***
На следующий день поляна с большой ёлкой шумела и галдела. Прилетели синицы и дятлы, сойки и корольки, прискакали белки и зайцы, заглянули даже лось с кабаном. И все с семьями, довольные, нарядные. До самого вечера колдовали около ёлочки. Изюмчик с Дымкой и детьми накинули на ветки ярко-красные бусы, а рядом – шишечные. Птицы сверху гирлянды из сушеных грибов повесили, лось своими рогами игрушки прицепил из хвороста да листьев осенних, кабан весь снег из-под ёлочкиного «подола» выгреб. А на самый верх, на макушку, самодельную звезду водрузили. Сияла ель, как начищенный самовар, радовалась новогоднему настроению лесных жителей.
Изюмчик огляделся по сторонам: где же лиса с волком? И вдруг средь деревьев заметил сверкающие жёлтые глаза. Опять задрожал заячий хвостик и задёргался нос, но Изюмчик шагнул вперёд, махнув жене:
– Сейчас приду, Дымочек мой.
Зайчиха заволновалась, но осталась с детьми.
– Вот, всё сделал, – дрожащим голосом проговорил зайчик. – Нарядная…
– Вижу, молодец, – кивнула Злата.
– А чего она это… праздника-то не хотела? – спросил волк, глянув на ёлку.
– Кто-то вырубить хотел, вот и рассердилась… – Изюмчик немного осмелел. – Я заверил, что никто не тронет её.
– Это ж надо! – у волка даже шерсть на загривке поднялась. – Я бы этому дровосеку… – он процарапал когтями снег.
Заяц снова задрожал.
– Тише, Клык, тише, – лиса ткнулась волку в бок. – Нет же никого уже.
Волк успокоился и сел на землю. Потом вдруг поднял уши.
– Чу! Слышите?
Изюмчик тоже навострил ушки: откуда-то доносился искристый перезвон.
– Кажется, начинается! – заяц встрепенулся и ускакал к семье.
Злата с Клыком тоже подошли чуть ближе.
А лесную поляну окутало настоящее волшебство! Дед Мороз со Снегурочкой стояли около огромной новогодней ели и раскланивались перед живностью. Рядом фыркали носами белоснежные лошади, и позвякивали колокольчики на санях. От дыхания главного волшебника