себя недооцениваешь, – с мягким смешком ответил парень.
– Дело не в этом. Не всё в силах человека. Если бы я попала в этот мир, а вокруг были бы презирающие меня незнакомцы, говорящие на незнакомом языке и ведущие меня в какую-то даль… Меня бы никто не защищал, если бы тебя не было. Задумываясь об этом, я понимаю, насколько мне повезло.
Светлые глаза потемнели от печали. Воспоминания прошедших дней были свидетелями её слов.
– Кайон неплохой человек. Не держи на него зла.
– Да, я всё понимаю. На нем лежит не хилая такая ответственность, это напрягает. Но, честно говоря, я думала, что Рилор главный.
– Первое время так и было. После изгнания Кайон был ужасно подавлен, разговаривал разве что с Сахразом. К идее об избраннице отнесся без воодушевления. Ему будто было всё равно. Но с твоим появлением он стал поживее, – усмехнулся он. – То ли от нового лица, то ли от твоего острого языка, но, в любом случае, для него ты стала небольшой встряской.
– Вот оно что, – засмеялась Кааль.
– Он потихоньку возвращается к своим обязанностям наследного принца. Но, думаю, это будет тяжко – Рилор не согласен с ослаблением своего влияния. С самого детства он подавлял Кайона, вряд ли что-то изменится.
– Не поняла, – девушка напряглась. – Подавлял?
– Да, я помню, что каждая их тренировка заканчивалась слезами Кайона. Сахраз был им недоволен, поэтому поставил его в пару со мной. Помню, в первый раз мне даже неловко было на него смотреть. Ссадины, синяки, затравленный взгляд. И это будущий король? Я тоже злился из-за его слабости. Я даже хотел сблизиться с Рилором, но у него уже была своя шайка, я в неё не вписывался. В их глазах я был таким же отбросом, как и Кайон. Но меня сложно было обидеть, – усмехнулся парень. – Отец и дед военноначальники, наставник – командир императорской гвардии. Я никого не боялся. Кайон же боялся всех.
– Но… Его отец – император, нет? Никого это не смущало?
Фаррей пожал плечами.
– Драка мальчишек – обычное дело. Все считали Кайона трусом, да и Его Величество любил Рилора больше, чем Кайона. Может, он даже забывал, кто его настоящий сын. Вдобавок, у него уже подрастал младший сын, в чем-то талантливее и ярче. Так что… Такие дела.
– Ужас какой-то, – Кааль поджала колени. – Ты его не защищал?
– Нет, не помню, чтобы вступался за него. Кто я такой, чтобы разнимать коронованных особ? Но был один случай, который меня удивил, – Кааль увидела, как перед его глазами всплыли воспоминания. – Кайона в очередной раз загнали в угол, суматоха, и вдруг кто-то выкрикнул, что его мать – грязная наложница. Конечно же, это была неправда, но, похоже, это была последняя капля. Я собственными глазами видел, как он камнем рассек одному из мальчишек лоб. Кровищи было… Другим тоже мало не показалось. Он как с цепи сорвался – орал, бил, брыкался, кусался. Даже когда они начали убегать, он их догонял и продолжал избивать. Я хоть и был рядом, хоть и мог остановить его, но боялся приблизиться, – Фаррей грустно усмехнулся. – Только когда он окончательно