да.
–Нет, Гриш. Я все же городской житель. В деревенской среде могу и не выжить, – то ли в шутку, то ли всерьез произнесла я.
–Ладно, что-нибудь придумаем.
–Ну да, купим мне большие темные очки на пол лица, кепку. И не узнает никто.
У меня поднялось настроение. Я представила пару новых луков и мечтательно растянулась в улыбке.
–Очки и кепка это конечно здорово, только твое телосложение от них не изменится и походка останется прежней. А еще голос, мимика, черты характера…
–Но ведь Петр, сиплый и коротыш не узнали меня?
–Не догадались пока. О чем я и толкую. Сейчас самое время что-то придумать, иначе потом эти то откуда угодно достанут, везде найдут. Давай вместе куда-нибудь уедем ненадолго, я подыщу место? Что думаешь? – Гришка чуть коснулся моей руки и тут же одернул, откинувшись на спинку стула, – ты сразу не отвечай, приедем домой, вечером скажешь.
Я поджала губы. А и правда, ведь походка, голос – все мое, прежнее. Все мои родинки, изящные пальцы ног, лодыжки, форма ушей и строение зубов… Кто угодно может достать мои старые фото и идентифицировать меня по ним крупным планом. Бог мой, почему я раньше об этом не думала?
Очки и кепку мы все-таки купили. А еще рюкзак, пару платьев, джинсовку, брюки и всего по мелочи. Всю дорогу меня мутило, чувство тошноты не покидало ни на минуту:
–Гриш, останови машину.
–Зачем?
–Останови!
Я не успела выйти из машины, только открыть дверь. Из меня вышло все, что я сегодня съела, начиная с утра. Не помню, чтобы когда-то мне было так же плохо, как сейчас. Появилась какая-то противная слабость. Гришка достал воды, ополоснул мне лицо.
–Салфеток нет, но ничего. Сейчас в аптеку заедем. Что купить? Вик? Может, все же тест, похоже на токсикоз.
–Лучше градусник, – без сил проговорила я, мне вдруг стало резко холодно, пошел озноб.
Поднималась в дом я повиснув на Гришке, ноги совсем не слушались. Он, казалось, скупил пол аптеки: противовирусное, жаропонижающие, от горла, от отравления, от насморка, живые бактерии, антигистаминное, какие-то мази, что-то еще, градусник и тест на беременность. Тест мне был не нужен. Не успев переступить порог я снова кинулась обнимать белого друга. Потом умыла лицо и выпила что-то разведенное Гришкой от тошноты и рвоты. Меня хватило минут на пять и снова стало рвать уже тем, что я выпила. Так продолжалось еще ближайший час, сил вставать с кровати уже не было, Гришка бегал с тазикам из комнаты в комнату, проверял пульс, укрывал одеялом. Каждые пятнадцать минут мерил температуру. С 38 она подскочила до 40, жаропонижающее не помогало. Рвало уже исключительно желчью.
–Вик, потерпи еще немного, звоню в скорую, – дрожащими руками он стал набирать номер.
–Нет. Нельзя в скорую.
–Другого выхода нет, ты мне живая нужна. С остальным справимся.
Я вдруг почувствовала, что это какая-то ловушка. Не могла понять, в чем она заключается, но каким-то шестым чувством абсолютно точно понимала, что в больницу мне сейчас категорически нельзя.
–Если живая нужна, не звони. Нельзя туда, –