меня бульонами и отварами. Окуривала специальными травами. Делала массаж определенных точек различными полудрагоценными и драгоценными камнями определенной температуры. Иногда, от ее слов, пения и других звуков или действий я впадала в настоящий транс. А может, и не выходила из него все это время. Странные испытывались ощущения. Временами, даже очень. Но, ровно через день я почувствовала себя так, как не чувствовала никогда прежде. Будто внутри меня проснулся некий источник силы, неведомый мне ранее и я, при желании, могу все, что угодно. Удивительное ощущение.
Зазвонил телефон, гулко наполняя воздух тревожными звуками. Как-то совсем некстати зазвонил, будто из другой реальности. Марья ответила на звонок.
–Минут через пятнадцать-двадцать Федор будет здесь. Я не могу ему сейчас отказать в визите. Вам пора уходить, – Марья уперлась руками в стену и как-то тяжело вздохнула.
–Ба, мы же можем пока в подвале отсидеться. Там у тебя как в бункере, есть все. Федор знает о подвале? – Гришку, кажется, совсем не беспокоило текущее положение дел.
–Теоретически нет, не знает. Хотя, я не стала бы его недооценивать. Хотите в подвале сидеть – сидите, а решите идти, Гриш, ты знаешь куда. Помнишь же тропку за баней?
Они переглянулись, Гришка кивнул и посмотрел на меня:
–Вик, ты как? Сможешь идти или останемся лучше?
–Усилиями Марьи чувствую себя великолепно! – ответила я чистую правду, – Гриш, ты сам решай, как лучше и безопаснее. Из меня стратег никакой, ты же знаешь.
–Ба, мы в подвал.
Ну вот. Коротко и ясно.
–Хорошо. Не высовывайтесь, пока не дам знать. Вдруг, задержаться решит, – Марья махнула рукой в сторону лестницы вниз, – едут, кажись, давайте быстрее.
Мы спустились в подпол. С одной стороны полки, полные солений, варенья и компотов. С другой – ящики с картошкой, морковью, свеклой и другими корнеплодами. Чуть дальше по стене свисал лук в чудоковатых, длинных, седых чулках. Правее находились полки с вином, наливками и всяческими настойками. Здесь было чисто, сухо и светло. А дальше, слева, еще небольшой закуток. В нем стояли большие деревянные бочки с квашенной капустой. Освещение практически не доходило в эту часть и витал чуть уловимый запах сырости вперемешку с неподражаемым запахом молочной кислоты. В полный рост встать уже не получалось. Гришка, согнувшись почти вдвое, прошел вглубь, зашел за бочки, нащупал вверху справа углубление и с силой потянул на себя. Внизу что-то щелкнуло и появилось еле различимое отверстие. Мы спустились вниз.
Внизу, в подвале у Марьи было шикарно. Именно здесь я и очнулась, когда Гришка привез меня. Потому не сразу поняла, что в доме Марьи нахожусь. Кроме невысоких потолков и отсутствия окон, ничего более не выдавало подвала. Сильнее всего на меня произвела впечатление старинная массивная кровать, вырезанная из мореного дуба с искусно выполненным балдахином.
–Восемнадцатый век, – сказал Гришка.
В подвальной спальне было еще много интересных вещей: раритетный комод, пара сундуков, зеркало во