Оленьего рода и народа Эликлем. И со многими воинами и ретенти была дружна Элиги, и владела мечом и луком, наученная Пылающей, но в воинство Седби не пошла по велению сердца своего, ибо не было для него пути воина, и не желала Элиги доли богоотреченных. Высоко ценил Финиар жертву Элиги, ибо крепка она была в битве, и хороший воин мог бы выйти из неё, но женскую долю свою и чистоту ценила эу выше и в том нашла утешение своё и право, а потому, обучившись, не прикасалась к оружию более и избегала его, как великого своего искусителя. Многую радость в беседах с Элиги нашли Эливиен и Ильмин, триждысветлейшая жена его. Они же во всём помогали Элиги и заступничали перед Финиаром о ней, когда пришла пора юной эу оставить Дом свой и отправиться на служение. Безрассудная смелость отца дана была эу и непокорный нрав Элигрен, а потому медлил Финиар и боялся за неё, но по заступничеству Эливиена и Ильмин – отпустил её. И многажды благословлённой оставила Элиги дом родителей своих.
В народе смертных не выбирала Элиги дела и во всякой помощи преуспела. Она же трудилась трудом и мужским и женским, и в сердце своём была верна человеку и выше всех благ поставила его. В упорном труде и сердечной молитве много лет провела Элиги вдали от Светлого Дома, и вскоре нашла в себе дар следопыта и тем много помогла людям, находя и возвращая потерявшихся по ту и эту стороны подзаконного мира. За ней же, по отваге и дерзновенному служению, много подвигов светлых и дел благородства и отваги её, за что и почитают Элиги и любят.
И был день, и странствовала Элиги далёко, и вот увидела эу, как дым пожара коснулся чистоты небес, и тотчас пошла туда и нашла деревню в огне, там же стоял великий стон гибнущих в пламени и детский плач. Тогда же вошла эу в самый огонь и горящие дома и тех, кто оставался там, вывела вон, тех, же, что были погребены под домами своими – вынесла прочь на руках своих. И брала Элиги горящие стены и сокрушала их, и поднимала их и отбрасывала в сторону, и многих детей так вернула она родителям своим, хоть и стали руки её обожжены в огне. И прижались дети к отцам и матерям своим, один же из них обнял ноги эу и не желал отпускать её. И спросила Элиги его, отчего не идёт он к родителям своим, и сказал мальчик, что нет в живых родителей его, и плакал много и просил позволения Элиги идти с ним, ибо в мужском платье ходила Элиги, дабы не смущать многих и защитить себя. Видя же искренние слёзы дитя человека, сжалилась Элиги и позволила мальчику пойти с ней. С того же дня взяла она на себя попечение о нём, и заботилась о нём, и наставляла его, оставаясь ему другом.
И был день, и остановились Элиги и спутник её Бену́в [Benúv] в заброшенной хижине на полуденный отдых и разделили еду, что была у них, между собой. И вот достал мальчик яблоко и протянул эу, она же не приняла его и отказалась. И смотрел Бенув на друга своего и обнаружил в нём эу, ибо знал о них по рассказам отца своего, что служил у Неоглашаемого,