отражаться ночью звёзды
И яркая волшебница луна…
И если днём сыграет в прятки солнце,
То дождик преумножит лишь её.
Так убеждая музыкой манила
Мелодия, суля, как рай житьё.
В природе воцарилось ожиданье.
Уж ветру не спешилось никуда.
Он как юла кружил неподалёку,
Желая видеть, как пойдёт вода.
Давид играл, выкладывая душу,
Он верил в то, что исполнял сейчас.
На счёт пошли последние минуты,
Когда придёт к концу заветный час.
Вода была в раздумьях, не являясь.
Ещё чуть-чуть и завершится счёт
Отмеренного времени. Казалось,
Конец всем испытаньям настаёт.
И вот уже когда свой клюв разинув,
Огромный ворон крикнул громко: «Кар!
Всё, время истекло! Ты…» В это время
Поднялся из земли большой фонтан.
Давид успел мгновенно отстраниться,
Вернувшись на исходную тропу,
И с радостью вздохнул, ведь смог исполнить,
Что ставилось заданием ему.
Вода, напор, сбавляя, побежала
Звеня и, как ребёнок, веселясь.
Всё было так, как в музыке звучало.
Ей нравилось «лететь», в лучах искрясь.
А ворон как-то странно поперхнулся,
На родничок, бегущий посмотрел.
Глаза сощурив, ими улыбнулся,
Сказать вернее – сильно подобрел
И произнёс: «Да, парень, как ни странно,
Но ты вновь испытание прошёл.
Осталось третье, тоже непростое,
Чтоб ты смог получить, зачем пришёл.
Исполнишь – попадёшь в страну иную,
Её не видно ни с каких сторон.
У этого неведомого места
Есть тайный и невидимый заслон.
Ты должен без свидетелей на дубе
То место необычное найти.
Столетний видеть то не разрешает,
И ты ответ от прочих сохрани.
Могу сказать, что там ещё опасней.
Внимательней смотри по сторонам,
Неспешно принимай свои решенья.
Зачем пришли все забывают там.
Теперь прощай! Ты нам потешил душу.
Отныне есть птенцам, что рассказать.
Твою игру волшебную на скрипке
Мы станем с восхищеньем вспоминать».
Огромный ворон каркнул во всё горло,
Собратьев с веток дуба приподнял,
И птицы восвояси улетели
Так быстро, как скрипач не ожидал.
Из слов, что донесла до парня птица,
Он мало что сумел в тот миг понять.
Казалось, будто ворон на прощанье
Хотел его немного попугать,
А может быть и нет. На самом деле,
Жалея, захотел предупредить,
Заставить хорошенечко подумать:
Так нужно ли ему туда ходить?
Давид спешил и мысль об отступленье,
Как не было бы страшно – не зажглась.
Ему желалось всё свершить быстрее,
Пока война вдали не началась.
Не о себе он в это время думал,
А лишь о том, как