причину,
И попросили это доказать.
Я не могу сказать, что выхвалялся,
Но важность свою многим показал.
Все, в общем-то, дорогу уступили.
Один из них лишь дальше зашагал.
Мне было непонятно, как он может
После всего что сказано, идти?
Все ж поняли как мелки и ничтожны,
И больше не мешались на пути.
Но тут он произнёс: «Неблагодарный!
Ты даже им спасибо не сказал!
Достоин ль человек великой славы,
Когда гордыни столько показал?»
Я спорить стал: «Какая тут гордыня?
Не их желанье это, а небес!»
Но в метре до моста речь оборвалась.
Соперник, мост растаял и исчез.
Виной была тому конечно бабка.
Предупредила б, чтоб я помолчал
Пока не перейду на левый берег.
Ведь я бы их, итак, там обогнал!»
В кручину впав, притих второй разбойник.
Вокруг сгущаться стала темнота.
Злодей возможно думал не о добром,
И краски тьмы явились неспроста.
Давид же поиграл опять для света.
Ему хотелось лучше разглядеть
Того, кто говорил. Он много слышал,
Но велено же было и смотреть!
И вот уж третий начал: «А я, братцы,
Мечтал заполучить себе мешок
Наполненный червонным золотишком,
Такой, чтобы с земли поднять не мог.
Ко мне бабуся тоже заявилась.
При ней я заикаться даже стал.
Не мог никак сказать про то, что надо,
А лишь со страху без конца икал.
Потом уж кое-как разговорился.
Желанье моё бабка поняла.
И, как и вас, по лесу без тропинок,
К заветному мосточку повела.
Всё было так же – я устал ужасно.
На миг хотелось лечь и отдохнуть,
А бабка шла и шла себе безмолвно.
Её не утомлял далёкий путь.
Когда же мы увидели дорогу,
Что до реки и мостика вела,
В её руках уж был мешок огромный.
И где такой бабуся заняла?
Пока мы шли, я к ней привык немного,
И не боялся рядышком стоять.
Она мне улыбнулась и сказала:
«Ты можешь до реки, что хочешь взять.
Успей перенести свою поклажу
Через вон тот красивый, дивный мост.
Всё, что в мешке – твоё будет по праву.
За неудачу лишь с тебя, брат, спрос!
Мешать и помогать тебе не стану.
Не мешкай и по-быстрому беги.
Бери сколько захочешь – мне не жалко.
Успей добро лишь к месту донеси».
Ну что сказать? Я побежал конечно,
Хоть ноги и не слушались меня.
Но вскоре я совсем приободрился,
Когда передо мной, собой горя,
Раскрылись лавки полные богатства.
Маня к себе: «Ко мне друг загляни!»
Не сдерживал никто – бери, сколь хочешь.
Греби себе спокойно и греби.
И горы золотые не кончались,
Чем дальше, тем огромнее росли.
В конце,