улыбкою приятной, неземной.
Она произнесла: «Дремать не время!
Пока не поздно, очи приоткрой!»
И словно луч в тумане растворилась.
Давид с трудом открыл свои глаза,
И увидал, как ноздри раздувая,
Конь подлетал, пронзая небеса.
Красавец был, похоже, не последним.
Понятно стало только лишь одно,
Что глаз смыкать нельзя, всё нужно видеть,
И не бояться больше ничего.
Ещё мгновенье и скакун ударит,
Тем сбросив музыканта со скалы.
И стоит ли гадать что будет с телом,
Упавшим с небывалой высоты?
Давид внутри испуг, одолевая,
Играл, смычком водя ещё сильней,
Чтоб чистые, струящиеся звуки
Подействовали быстро на коней.
И вороной, что был почти что рядом,
Исчез, налёт на свет, не совершив.
Всё повторилось так же с остальными,
И парень в сотый раз остался жив!
Коней ведь было ровно сто, не меньше,
И каждый мог смахнуть его с горы.
Давид сидел любуясь солнцем, небом,
Ведь он природу спас от темноты.
Теперь все кони собраны в загоны.
Осталось лишь жеребчика достать,
Который был сплетён из тонких веток,
Как в прочем и его родная мать.
Но для начала надобно спуститься.
Его по волшебству перенесли
Потоками сюда. А что же дальше?
И где теперь загон? В какой дали?
Вопросов много, а добыть ответы,
Когда вокруг не видно никого,
Возможно было только лишь у камня,
Что был ценнее прочего всего.
Старик ему действительно от сердца
Предмет столь необычный подарил.
Что золото? Ни за какие деньги
Такое б чудо парень не купил!
И только лишь чудесная поверхность
Сменила голубой на тёмный цвет,
Давид напрасно времени не тратя,
Спросил у камня стоящий совет:
«Прошу мне подсказать, как вниз спуститься.
Всю землю у подножья скрыл туман.
Не видно, где обитель с вороными.
Ах, как себя я всё же наказал!»
«Тебе сойти отсюда будет просто» –
Сказал волшебный голос изнутри,
«Ты видишь под собой большую гору,
Я мал пред нею, как не посмотри!
Но если ты коснёшься мною тверди
Не гладкой, а «шершавой» стороной,
Я буду помогать тебе иначе,
Тогда я буду в действиях другой!
В то время говорить с тобой не стану.
Возьми меня и сбоку прислони
К горе. Но я тебя предупреждаю:
«Из рук своих меня не упусти!»
И музыканту только оставалось
Поверить камню уж в который раз.
К таким делам он не был подготовлен.
Здесь справился бы только скалолаз.
Убрав на всякий случай свою скрипку,
А также лёгкий, тоненький смычок,
Давид, вцепившись пальцами в поверхность,
Прижал