из Лениногорска в Альметьевск, и вот в районе деревни Абдрахманово, он обратил моё внимание и предложил посмотреть в левую сторону от дороги. «Видишь, вот слева, вдоль склона горы, стоят резервуары, из этой точки берёт начало нефтепровод «Дружба» и по нему нефть поставляется в социалистические страны».-Объяснил он мне.
Из года в год, некогда прекрасный холмистый с бесконечными перелесками и пшеничными полями природный ландшафт стал преобретать всё больше и больше индустриальный оттенок. Ранее применявшаяся фонтанная добыча нефти, когда нефть самостоятельно поднималась по скважинам на поверхность земли, начала постепенно меняться на механизированную, и повсеместно над скважинами начали возводиться станки-качалки и к ним тянулись бесконечные линии электропередач с сопутствующими подстанциями. В тех местах, где бурение казалось бы уже давно было законченным, появились вновь буровые вышки, так как началось уплотнение сетки добывающих скважин, а также стали буриться ряды скважин для нагнетания воды в пласт для поддержания пластового давления.
Все эти производственные изменения, вызванные усложнениями условий добычи нефти, происходили на наших глазах. Контора разведочного бурения, которой руководил мой отец, вышла с фронтом поисковых работы за пределы Ромашкинского месторождения, на сопряжённые с ним территории, практически по всей южной части Татарии. География работ не уклонно расширялась, нефтянники постоянно наращивали нефтяные запасы для будущих перспектив. Постепенно часть геологоразведочных скважин начала буриться в соседних Куйбышевской и Оренбургской областях. В итоге закончилось всё тем, что всю контору отца решением Миннефтепрома СССР перебросили в город Оренбург, где было открыто крупнейшее Оренбургское газоконденсатное месторождение. Их задача была произвести разведку и оконтуривание этого месторождения с последующим переходом на бурение эксплуатационных газовых скважин. Фактически с началом оренбургского этапа жизни нашей семьи я отца практически не видел. На этом мои домашнии нефтяные университеты закончились, о чём я сегодня крайне сожалею. Но даже то, что привил мне мой отец в ранней молодости, мне было достаточно, чтобы в жизни пойти по его стопам.
Институт
При выборе моего будущего места учёбы, такой вопрос передо мной даже не стоял. Однозначно, я должен был поступать в Московский институт нефти и газа имени И. М. Губкина. Но мой отец настоял на том, чтобы я пошёл учиться не на буровика, а на промыслового геофизка. Он мне прямо сказал, что в нашей семье достаточно уже его одного, намесившего грязи, по распутицам добираясь на буровые, а геофизики из всех нефтянников на сегодня самые передовые и инженерно подготовленные, а также работают в более комфортных условиях, а в будущем, если захочешь, всегда сможещь переквалифицироваться на бурение скважин. Так мы и поступили на семейном совете.
Будучи студентом трудно оценить качество образования, которое тебе