обход, догадался я. Пока я спросонья протирал глаза, доктор Юрий Васильевич, стоя у койки пострадавшего от любовника жены Петровича, докладывал другому престарелому доктору об утреннем происшествии. Старичок доктор напомнил мне профессора Преображенского из фильма «Собачье сердце», очень похож. Он не спеша присел на стул, который ему предусмотрительно подставила Марина.
– Как Вы, батенька, себя чувствуете? – спросил старый доктор Петровича, держа его за запястье.
– Нормально, – ответил Петрович.
– Прекрасно, прекрасно, – повторял старый доктор, слушая Петровичу грудь. А потом он распорядился перевести его в Терапию.
– Хорошо, Демьян Герасимович, – ответила за всех Марина.
Демьян Герасимович перешёл к койке Митрича и разговаривал с ним какое-то время «за жизнь». Потом он перешёл к Ивану и тоже обсуждал с ним «дела семейные».
Посмотрев утром, как Юрий Васильевич кулаком реанимировал Петровича, я подумал, что старый доктор тоже не просто так с больными «ни о чём» разговаривает, он что-то для себя проверяет. Они тут приучены с любой проблемой справляться, как в анекдоте про русского космонавта, с помощью подручных средств и какой-то матери. Сейчас со мной будет говорить. Не спалиться бы, а то не выпишет.
– Ну-с, молодой человек. Как у вас дела? – пересел Демьян Герасимович к моей койке.
– Лучше всех! – как мог бодрее ответил я.
– Прекрасно, прекрасно. А чувствуете себя как?
– Тоже лучше всех. Домой хочу.
– А что Вам дома делать?
– К экзаменам готовиться. Десятый класс.
– Прекрасно, прекрасно. А какие у Вас планы после школы?
– Ещё не думал, может, в моряки пойду.
– Прекрасно, прекрасно. Так, в каком году Вы родились?
Подловил! Старый чёрт.
А у меня ещё профессиональная деформация: считаю только с калькулятором.
Как-то надо вычислить в уме, в каком же году я родился: 1971 минус 16 это 1971-10-6 это 1961-6 равно 1955.
– В пятьдесят пятом, – медленно ответил я с заметной задержкой.
Доктор всё это время не отрываясь смотрел на меня. Его хитрые глаза видели меня насквозь. Я смущённо улыбнулся и вскинул вверх руки, типа сдаюсь.
– Прекрасно, прекрасно, – завёл было свою шарманку Демьян Герасимович и вдруг сказал: – Но в школу Вам ещё рано.
– Да, я понял, – ответил я.
Демьян Герасимович так по-доброму улыбнулся, что я даже не расстроился.
Делегация направилась к выходу из палаты.
Я переглянулся с Иваном, он развёл руками, типа, ну, не судьба. Ладно, буду пока лежать в больнице.
Тут в палату одной головой заглянула девушка.
– Привет! – широко улыбаясь сказала она.
Ох, хороша, каналья! Наверное, как раз про таких говорят: кровь с молоком. Выше среднего роста, рыжая коса до пояса. Стройная, но при теле. Грудь, просто АХ.
– О! Вероничка! Ты как здесь? – спросил заметно оживившийся Иван.
– Земля слухами полнится, Ванечка! –