они шли, была Тау незнакома. Они прошагали почти целый промежуток, когда к ним приблизился один из почетных стражей Одаренной. Крупный, значительно крупнее Удуака, он наклонился, чтобы с ними заговорить.
– До пляжа уже недалеко. Нам следует сбавить темп и выслать разведчиков.
– Я пойду с Тембой, – сказал Тау.
Темба покосился на Тау.
– Что? Почему? Э-э…
– Я справлюсь, – сказал Тау. – Как отсюда лучше пройти к пляжу?
Индлову набросал на влажной земле схематичную карту.
– Этого не может быть, – сказал Тау, с усилием согнувшись и недоверчиво рассматривая карту. – Ты нарисовал так, будто там настоящий сад камней, а не пляж.
Индлову, казалось, хотел что-то ответить, но сказал только:
– Так и есть.
Тау еще раз взглянул на чертеж на земле, а потом на того, кто нарисовал схему.
– Отлично. Если там есть разведчики, мы с ними справимся. Дайте нам четверть промежутка и следуйте за нами.
Индлову отдал честь и вернулся к Одаренной. Тау собрался с силами, выдохнул и тоже выпрямился, прикрыв глаза и прикусив губу от боли в бедре.
– И ты собираешься идти с такой ногой? – спросил Темба.
Тау открыл глаза.
– Да
– Упрямый, как навозный жук в сортире, – сердито проворчал Темба.
Хадит положил руку на плечо Тау.
– Ты постараешься не наделать глупостей?
– Постараюсь, – заверил Тау, слегка приободренный обеспокоенным взглядом Тембы.
Хадит пожал руку Тау, и они отправились в путь.
– Пожалуйста, пусть с пляжем повезет, – сказал Темба.
– А тебе вообще часто везет? – спросил Тау.
Темба вздохнул.
– С тех пор как с тобой встретился? Никогда!
На разведчиков они не наткнулись, зато встретили ксиддинов. Большая часть флота захватчиков уже стояла с поднятыми парусами, и насколько мог видеть Тау, вереница баркасов скрывалась за волнами вечно разгневанных Рев.
Они пришли в идеальное время. Разведчиков отозвали на борт двух последних кораблей, и из всех участников крупнейшего вторжения на земли омехи оставалось всего двести хедени, включая вождя.
Пробежав немного в глубь полуострова, но все еще не сойдя с красных песков пляжа, Тау и Темба спрятались за одним из бесчисленных каменных столбов, тянувшихся к небу, словно лабиринт сломанных пальцев. Вереница белых как мел столбов начиналась у подножия Кулака и тянулась за кромку воды.
Это зрелище потрясло Тембу.
– Что, во имя Богини?..
– Все так, как описал Индлову… – сказал Тау. – Ревы превратили этот участок Кулака в каменный лабиринт.
– Это не пляж, – ответил Темба. – Это обнаженные, выцветшие кости умирающего полуострова.
Тау склонил голову набок, глядя на брата по оружию.
– Нэ? Мне что, нельзя тоже побыть поэтом? – спросил Темба. – Сам-то про каменный лабиринт рассказываешь.
Тау лишь покачал головой.
– Наш зубец скоро подоспеет.
– Уж