чтобы удержать нас всех вместе. Нам нужно обуздать этот Правящий Совет.
Тау чувствовал кожей такой жар, что она уже могла покрыться ожогами.
– Вы хотите ворваться на заседание Совета и застать всех врасплох, – сказал он. – Хотите, чтобы я тоже был там, со своими мечами и шрамами, чтобы я напомнил им, что у королевы есть не только слова, но и оружие.
– Каждый инструмент имеет свое назначение, чемпион, – сказала она. – Выполните ли вы свое предназначение? Послужите ли королеве? – Нья взглянула на дракона и снова перевела взгляд на Тау. – Или только самому себе?
Не дожидаясь ответа, Нья пошла к выходу, оставив Танди позади.
Младшая Одаренная указала на землю у Тау за спиной, ближе к дракону.
– Обратите внимание на кровь под ногами, чемпион. Она может быть смертельно опасной.
Тау проследил за ее жестом и увидел темные влажные пятна, полосами тянувшиеся по булыжнику.
– Это его кровь?
– Детеныш был ранен, когда поднялся на поверхность, а его кровь в любом случае ядовита, – сказала она. – Индлову собрали сколько могли, но жар Стража не позволяет подобраться достаточно близко, чтобы собрать ее всю. Будьте осторожны.
– Понял.
Она кивнула ему, помолчала и вновь заговорила.
– Вы же пойдете, да? – спросила она. – Нья не все вам рассказала.
Тау стоял к ней спиной, но слушал внимательно.
– Мы не можем полагаться на преданность оставшихся, – сказала она. – Вельможи выполняют приказы генерала Отобонга. Он старший Индлову в крепости, и он близко общается с членами этого… Правящего Совета.
Тау ничего не ответил.
– Нам нужна ваша помощь, – сказала Танди, прежде чем выйти вслед за визирем.
Когда она ушла, Тау подошел к зверю, насколько мог, близко. Он мог протянуть руку и прикоснуться к нему, но жар при этом ощущался такой, словно он стоял на вершине погребального костра. И тем не менее, он наклонился еще ближе, так что его обожженные губы почти коснулись драконьей чешуи.
– Она чувствовала вину за то, что с тобой сделали, и я не стану винить тебя в ее смерти, – прошептал он зверю. – Я лишь хочу, чтобы ты знал: омехи не предполагали для тебя ничего, кроме этого. – Плоть на его щеках начала отслаиваться. – Они не простили бы, если бы так обращались с ними, поэтому не верят, что простишь ты. Они думают, что ты убил бы нас всех, если бы мог, и поэтому никогда тебя не отпустят. – Он покачал головой. – Но Зури считала, что то, что мы сделали… что мы делаем с тобой – проклятие для наших душ. Она сказала мне, что расплата близка, но я сомневаюсь, придет ли она.
Неспособный больше выдерживать жар, Тау отступил.
– Когда придет время, я обещаю дать тебе свободу или быструю смерть, – сказал он. – Как только смогу, я так или иначе тебя вызволю.
Драконий глаз вдруг распахнулся. Кроваво-красная радужка в нем окружала такой темный зрачок, что, глядя на него, Тау почувствовал, что всматривается в бездну. Зрачок стал вертикально сужаться, фокусируясь,