черновой вариант уже был готов. Разложив его на полу, забрался на табуретку и осмотрел картину в целом. Новый вариант был более, что ли, мультяшным, даже немного наивным и немного отдающим сказкой. Тем не менее из него не ушли ни трагизм, ни эпичность, ни важность поднимаемых вопросов неравенства по рождению. Произведение получилось менее серьезным, но куда как более живым и динамичным, несмотря даже на увеличенный на четверть объем.
Если бы я был обычным автором-художником, то у меня бы никогда не получилось повторить то, что я сделал за эту ночь. Но благодаря Искре, праночувствительной бумаге, хорошему сканеру, компу с нужными программами и принтеру, к утру у меня уже был готов комикс. Не раскадровка, не черновик, а полноценное произведение, которое, правда, я не нашел чем скрепить, так как в доме закончились скобы для степлера.
Так как время поджимало, то аккуратно сложил листы и запечатал их в большой конверт, который, подумав, подписал именем дедушки Изао. Почему не своим, даже не знаю, просто накатило, и на конверте значился как отправитель Андрэ Вальян, а не Изао Вальян. Глупейшая маскировка, если подумать, но я не сильно и думал, по правде, в тот момент. Не став отправлять конверт почтой, по пути в универ забросил его напрямую в ящик крупнейшего издательства Вилфлееса. Издательства, которое вело сразу три еженедельных журнала комиксов и манги, рассчитанных на разную аудиторию.
Уже в Изломе, подбегая к университету, подумал, что, наверное, я зря так поспешил, надо было отложить комикс на пару дней, а затем просмотреть его свежим взглядом. Возможно, что-то исправить, вырезать, дополнить, а не вот так отправлять в редакцию едва завершенную работу. К тому же то, что мой пилотный проект едва разместился на сорока восьми страницах, тоже подсказывало непродуманность моего поступка. Но это уже было сделано, и мне оставалось только ждать ответа от издательства.
Несмотря на всю скорость рейга и на то, что Излом хорошо помогает после бессонной ночи, я едва успел на первую лекцию, зайдя в кабинет за двадцать секунд до начала занятия. Впрочем, как оказалось, зря торопился. Лектор, который должен был вести эту пару, заболел, и как «заглушку» нам поставили преподавателя по древней поэзии. С другой стороны, зато немного поспал, незаметно, разумеется, с открытыми глазами. И с лекции вышел даже более свежим, что когда заходил в зал.
– Пошли погуляем? – Стоило мне выйти на улицу, как в меня вцепилась Клэр.
Девушка сегодня была удивительно бодрой и жизнерадостной, буквально лучилась энергией и свежестью. Пока ей завидовал, она подхватила еще и Кристиана, после чего потащила нас в сторону Пальмовой аллеи.
– Вы куда? – окликнул нас Ян. – Следующая лекция через пятнадцать минут!
– Отстань! – отмахнулась от его слов рыжеволосая. – Тебе надо, ты и иди на эту нудятину! Меня от одного названия в сон клонит: «Влияние философии Нового времени на правящие дома Европы».
– Своими прогулами вы показываете себя