поединка, я перехожу в Излом, обнажаю Слово, активация Скольжения, выпад и выход в реальность. Все займет меньше секунды, и я останусь стоять, а вот фон Раун будет уже мертв, даже не осознав этого факта. Да, так и стоит сделать. Лаконично, быстро, чисто. Меня устраивает. Но перед тем как это осуществить, мне надо уговорить Габриэля, чтобы он обеспечил нужный мне формат поединка. Формат, который включает в себя приватную дуэль и скрытое от посторонних взглядов место ее проведения.
Самым сложным будет даже не подготовка к бою и не то, как он пройдет, а то, что последует за ним, а именно – серьезный разговор с младшим сыном герцога. Правда, тут у меня полная рука козырей. Формально граф – мой патрон, и я уверен на двести процентов, что смогу ему объяснить всю пользу того, что в его группе будущих кураторов присутствует скрытый рейг. Габриэль – человек умный и, несомненно, быстро поймет все выгоды и перспективы подобного сотрудничества. Тем более, я буду ему обязан.
Раз десять прокрутил в голове эту заготовку плана и остался ею доволен. Возможно, были другие пути, как выйти из этой ситуации с еще меньшими потерями, но я их не нашел. Да и этот план меня устраивал более чем. Почему устраивал? Потому что стоило мне закрыть глаза, как я видел и слышал одно и то же: «Знай свое место!»
И удар по лицу, от которого Клэр летит на землю.
Этот подонок завтра умрет. Потому что я так решил. Говорят: «С волками жить – по-волчьи выть». Что же! Вы меня довели, и я теперь полностью согласен с этим утверждением! На эти мои мысли Чистота отреагировала приятным теплом в левой ладони. Видимо, Изао тоже считал, что тех, кто поднимает руку на девушек, следует поставить на место.
Только представляя, как оседает на песок условной арены, нарисованной моим воображением, мертвое тело Кенига фон Рауна, мне удалось прогнать из головы сцену с падающей на траву Клэр.
Когда-то читал утверждение, что даже продумывание мести приносит временное душевное успокоение. Теперь точно могу сказать, это утверждение верно, так как уснул я быстро и с улыбкой на лице.
– Кхм-м-м. – Разбудило меня легкое покашливание.
Ох! Ничего себе! Это сколько проспал? Солнце в окне уже довольно высоко!
– Доброе утро, сэр, – поприветствовал я сидящего рядом с моей койкой графа Рунарского. На нем были летняя рубашка, льняные брюки и легкий, почти невесомый, шарф. Думал, он будет одет более формально. – Подскажите, какой сейчас час.
– Ровно девять утра, – меланхолично ответил мне патрон, щелкнув авторучкой, после чего подался всем телом вперед и принялся буравить меня взглядом. – Принимая решение собрать группу талантливых студентов и лично вести ее, я даже надеяться не смел, что вокруг меня соберутся настолько своеобразные люди. Все и правда талантливы, необычны, ярки: Ян, Кристиан, Клэр, но даже на их фоне ты – настоящий алмаз, Изао. До этого утра я думал, что все наоборот, и ты – одна сплошная головная боль. Но когда вошел сейчас в эту палату и увидел, как ты спишь, словно младенец со счастливой