признался Макс.
И Анна, усмехнувшись, воскликнула:
– И ты молчишь?! Да он настоящая знаменитость! Ты хоть представляешь, как они за ним охотятся?
– Представляю, – тем же тоном пробубнил Макс. – Поэтому и привез его сюда тайно, о нашем визите и вообще о его появлении в городе никто не должен знать.
– Так, ты, получается, выкрал объект из-под наблюдения? – не унималась любопытная подруга.
– Да, – выдохнул он. – Но в данным момент он находится только под моим наблюдением. Его приказали ликвидировать.
– Кому?
– Мне.
После секундной паузы девушка закрыла глаза и устало потерла виски пальцами, размышляя о чем-то своем, а потом, печально улыбнувшись, тихо произнесла:
– Вот, что мне с тобой делать? Вечно ты поступаешь, как вздумается…
Сейчас в ее голосе ощущалась теплота, которой Костя поначалу не заметил за налетом сарказма и показно́й циничности. На мгновение она будто бы стала другой, более мягкой и чувствительной.
Снова открыв глаза, она сказала уже более твердо:
– Ладно, рассказывай.
И Макс пересказал ей их ночной разговор с Костей, в процессе которого она несколько раз хмурилась, что-то переспрашивала, но отнеслась к проблеме с полной серьезностью.
– Так, значит, в теле твоего друга заключен некий прожорливый демон, питающийся человеческими жертвами и поэтому наши боссы хотят его уничтожить, но сделать это нельзя, ибо он бессмертен, я правильно поняла?
– Абсолютно, – подтвердил Макс.
– А ты хочешь выяснить, как изгнать демона, чтобы за ним перестали охотиться?
– Да. Анна, мне больше не к кому обратиться, ты единственная, кто может залезть к нему в голову и попытаться прочесть мысли, даже те, что прячутся в его подсознании.
– Но я ни разу не работала с одержимыми, только с обычными людьми, сомневаюсь, что у меня получится… Есть ли у этой нечисти мысли вообще? – задумалась девушка и Костя пришел ей на помощь.
– Есть. Он иногда разговаривает со мной… но не всегда, а когда сам хочет. Правда, сейчас он молчит. Честно говоря, я давно его не слышал, но это вовсе не означает, что он ушел. Я сейчас докажу.
Костя взял оставленный Анной в пепельнице не потушенный окурок, еще тлеющий и испускающий еле заметный дымок, и с силой прижал обжигающим концом к запястью, тут же сжав зубы, но не произнеся ни звука. Конечно, он чувствовал боль от ожога, как и любую другую, но ему необходимо было продемонстрировать способность регенерации на деле и, вернув окурок обратно в пепельницу, он показал свежую рану. Все присутствующие сразу же уставились на воспаленную круглую метку на его руке, недолго хранившую следы повреждений. Ожог буквально на глазах немедленно начал заживать и вскоре исчез полностью, оставив кожу невредимой.
– Вот, видите, он все еще здесь, со мной. И защищает меня.
– Да, вижу, – протянула Анна. – Ну, что ж, давайте попробуем, – она встала напротив Кости и попросила. – Дай мне свои руки и