pamphlets of comfort do not subside, but the cruel heart takes everything away. In irritation, the flowers of moonbirds are crumpled, and the singing is silent in the sparkling foliage of the meetings. Happiness evaporates as a lonely bee in slanting ribbons of rain, inaudibly rustling on the wet steps of relationships.
Весёлые бутоны Любви красуются в небесном венке с лёгкой птицей грёз, страстью украшая барочные багеты вечности улыбкой. Пробуждаются забытые куплеты изысканной песни, развешивая гирлянды счастливых слёз, и не стихают разнообразные памфлеты утех, но жестокий сердцем всё уносит. В раздражении скомканы цветы лунных птиц, и пение смолкает в сверкающей листве встреч. Счастье испаряется одинокой пчёлкой в косых лентах дождя, неслышно шелестящего на промокших ступенях отношений.
In the patterned threads of the Dream of Desires, on the star dome with a flower of hope, where the shadow of azaleas of happiness is in the rune signs, strange clothes lurk. Among the silence of red Lilies, sacred legends are intertwined with the faces of a dream and fly like a pearl of renewal, showered with petals of quiet sadness. The wings of Love rustle, touching the steps of lovers, and are reflected by pain in a passionate heart. The night bell sings with tears of inexorable loss in anxious loneliness, and inner trembling grows with a sound wave of expectations.
В узорных нитях Сна желаний, на звёздном куполе с цветком надежды, где в рунных знаках тень азалий счастья, притаились странные одежды. Среди тишины красных Лилий сплетаются сакральные сказания ликами мечты и летят жемчужиной обновлений, осыпаясь лепестками тихой грусти. Шелестят крылья Любви, касаясь шагов влюблённых, и отражаются болью в страстном сердце. Поёт ночной колокол слезами неумолимых потерь в тревожном одиночестве, и внутренний трепет нарастает звуковой волной ожиданий.
The ghostly face of a dream hides from prying eyes in the hyacinth valleys of the night, in the tenderness of the shining flowers of immaculate lilies. The pain of memories hides, and the transparent stream of days of waiting quietly runs. The indigo shadow of Sleep relentlessly sways in the misty strands of the eternal River.
Призрачный лик мечты скрывается от любопытных глаз в гиацинтовых долинах ночей, в нежности сияющих цветов непорочных лилий. Прячется боль воспоминаний, и тихо бежит прозрачный ручей дней ожидания. Индиговая тень Сна неотступно колышется в туманных прядях вечной Реки.
With admiring silks of happiness, an endless wave of sensations opens, the magical waters of embrace flow and gentle keys of recognition murmur. Through the Milky Way of impressions, an inspired arrow of love bliss flies, bound with amulets of secret torments, resurrecting the ghostly clusters of the starry Saga.
С восхищёнными шелками счастья раскрывается бесконечная волна ощущений, льются волшебные воды объятий и журчат нежные ключи признания. Сквозь Млечный путь впечатлений летит вдохновенная стрела любовной неги, связанная амулетами тайных мук, воскрешая призрачные гроздья звёздной Саги.
With light ether, the dream of Sleep is drunk, no words of play and terrible phrases are needed, let honey pour on sweet lips with the prayerful light of happiness. The sigh of the night wind falls asleep on the chest, whispering empty and sweet reconciliations. The dizzying balsam of hyacinth garden flowers fills the secret pitcher of foreboding, bestowing a taste of exquisite pleasure.
С эфиром лёгким пьётся грёза Сна, не нужно слов игры и фраз ужасных, пусть льётся мёд на сладкие уста с молитвенным светом счастья. Вздох ночного ветра засыпает на груди, нашёптывая пустые и милые примирения. Головокружительный бальзам цветов гиацинтового сада заполняет тайный кувшин предчувствия, одаривая вкусом изысканного наслаждения.
The stellar monisto of perfection radiates love dreams, the shadow of rendezvous glides, a bird caught by a catcher sings in a golden cage. The sad borders of a thin veil of sadness are erased, and incomparable tears enchant the mind, spreading the golden lock of beautiful hair.
Звёздное монисто совершенства излучает любовные грёзы, скользит тень свиданий, поёт в золотой клетке пойманная ловцом птичка. Стёрты печальные границы тонкой вуали грусти, и несравненные слёзы чаруют сознание, распуская золотой локон прекрасных волос.
The transparent face of sleepless nights rushes by in a blue boat of promises and insidious passion, the mirrors of dreams are beating, crumbling with predictions of a bygone hope. Invisible coolness fills the empty chest, exhaling wonderful powers. Pain spills like a river of unconscious expectation.
Прозрачный лик бессонных ночей проносится в синей ладье обещаний