итальянской крови…
– Ну-ну, кричи, – самоуверенно произносит зверь с издевательской ухмылочкой.
Я озираюсь по сторонам. Вот семейная пара разгружает вещи неподалеку. А там, справа, две девушки хихикают, переговариваясь. Ну, закричу, и что? Круз смоется, а меня заберут копы – выяснять, откуда отрезанный палец. А затем враги клана могут пронюхать, что я в городе, и пиши пропало!
– Больной убийца! – кидаю я в ужасной досаде от безвыходного и такого уязвимого положения.
Лицо зверя мгновенно искажается! Играя желваками, он быстро приближается ко мне с крайне враждебным видом.
Он сейчас точно растерзает меня, боже!
Зверь хватает меня за плечи и до боли сжимает железными ручищами, а злые карие глаза отражают оранжевый свет фонаря. В этих глазах пляшут огоньки не злобы, а настоящей ярости!
– Не притворяйся наивной, Лира! – Зверь оскаливает белые зубы, шумно вбирая воздух ноздрями. – Ты прекрасно знаешь, кто твой отец. Никогда, слышишь, никогда не смей обвинять меня в том, чего я не делал, ясно?! – заявляет он, явно указывая на то, что я почем зря назвала его убийцей, маньяком. – Да, прикинь, кто-то должен заниматься подобной работой, чтобы не жить в дерьме. Кто-то должен хреначить, чтобы такие, как ты, избалованные дряни учились в элитных школах и покупали дорогое шмотье. Выбирай: либо ты тащишь свою задницу в аэропорт немедленно, либо… – он наконец отпускает меня и быстро подходит к месту, где стоит чемодан.
– Либо вали отсюда на хрен! – Круз пинает мою, в спешке набитую какими-то вещами, собственность. – Не собираюсь с тобой нянчиться, понятно?!
Этот зверюга накидывает сумку на плечо, резко разворачивается и вышагивает в сторону входа в терминал.
Я стою с открытым ртом, глядя на то, как его здоровенная фигура стремительно удаляется. Я пытаюсь переварить то, что он сказал…
– Ничего себе! Обалдеть! – тихо шепчу, сглотнув.
Хоть его слова и грубые, довольно обидные, но, наверное, справедливые. Но! С одной, уж точно, поправочкой: я – вовсе не «избалованная дрянь», хотя у Круза нет оснований думать обо мне как-то иначе. Сама виновата.
Его чеканная речь. Как складно, без всякого акцента этот балканец выдал свою пылкую тираду. Что же он за человек такой?
Я смотрю на его широкие плечи под тонкой курткой. И искорка жгучего интереса вдруг вспыхивает во мраке от случившегося. Круз уверен в собственных действиях. Он бескомпромиссен и максимально собран в критической ситуации. Да уж, надо признать: мне, слабой и беззащитной девчонке, не к кому больше обратиться за помощью.
Я ставлю бедный, незаслуженно битый чемодан на колесики и вытягиваю ручку наверх. Надо поторопиться, чтобы быстрее догнать Круза, пока тот не затерялся в толпе…
Глава 7
Очень мало американцев имеют представление о том, насколько обширна и разнообразна кухня Сардинии. Итальянцы в принципе очень чтут национальные блюда, а сардинцы так вообще в этом плане прожженные традиционалисты. Например, моя бабуля Серафина, которая раз в неделю печет хлеб Карасау. На деле