основанием черепа…
Звук работающего автомобильного двигателя. В остальном – полная, закладывающая уши тишина. Всё будто бы замерло.
Круз сухо ответил на несколько вопросов, и теперь я не решаюсь открыть рот. Именно так: я онемела, потому что мне невыносимо рядом с ним!
– Паспорт точно взяла? Покажи! – вдруг требует Круз и протягивает руку, продолжая следить за дорогой.
От этого повелительно-надменного движения в воздухе ощутился его аромат парфюма. Плотный, обволакивающий, с ноткой чего-то восточного. У меня кружится голова!
– Взяла-взяла, отстань! – огрызаюсь от чувства чудовищного внутреннего дискомфорта.
Я для него всего лишь какое-то жужжащее раздражающее насекомое. Букашка, к которой и обращаться-то ниже достоинства. Могла ведь ответить ему спокойно, без этого «отстань»? Да, наверное, могла, но я слишком вошла в образ, и поздно менять правила.
– Быстро достала паспорт! Сюда дала! – произносит головорез раздраженным тоном, сделав перед моим лицом приказной жест пальцами.
Ладно-ладно, я роюсь в сумке и нащупываю шероховатую обложку поддельного загранника, который отец еще давно «заказал» из-под полы как раз для экстренных случаев. Круз не очень терпеливо, но всё же ждет, расположив руку на крае спинки пассажирского сиденья. Его подкачанное плечо, скрытое под тканью поло, острый локоть, часы на запястье. Ниже – длинные красивые пальцы. Головорез с руками музыканта из филармонии. За все три чертовых года Круз ни разу не прикоснулся ко мне по своей воле. Но ведь я-то могу дотронуться до него, типа ненароком, отдавая паспорт, вроде как случайно… Я ведь могу попросить у него прощения за свои фокусы…
Нет! Действительно, слишком поздно что-то менять. Даже если я извинюсь, то Круз сто процентов ответит, что ему насрать и он, мол, просто делает свою работу.
– На, вот! – в досаде я кидаю загранник на переднее пассажирское.
Ну и сволочь же я, ох и сука! Делаю ведь только хуже. Нет, это просто нестерпимо! Ловушка, в которую я сама себя загнала, и из нее не выбраться.
Придерживая руль, Круз листает поддельный паспорт. Один из тех, что лежат в тайнике, в квартире.
– Фрида Миллер. Девятнадцать лет? Ну и дела! – присвистывает с едкой интонацией головорез.
– И что? – продолжаю грубить, ведь он произнес красивое имя Фрида, которое много для меня значит, так, будто ему какашку в рот положили.
Ну ладно, проехали… Лучше отвлекусь на телефон. Что там? Открываю мессенджер. Блин, сообщение от Рафаэля. С чего вдруг? Он ингорил меня больше года. Не писал, не звонил. Я тоже, хотя первое время его поведение чуть задевало мое самолюбие. Эх! Всё же не стоило так быстро подпускать его тем летом…
«Привет, моя красавица, как дела?»
Набираю ответ:
«Нормально».
Рафаэль что-то печатает…
«А я сейчас там. Иду к нашему месту, в поле. Помнишь ту корягу у дороги, которая в сумерках напоминала тебе старую ведьму?»
«Да, помню, – сухо и без единой эмоции отвечаю