Василиса.
– Знамо зачем, от Кощея убегать, – подмигнула Яга. – В избе-то сподручней будет, тут и котелок мой, и книга.
Ведьма ласково погладила книжный корешок. А избушка, вконец развеселившись, принялась приседать да приплясывать.
– Так ты говоришь, не взбесилась? – ехидно заметил Баюн.
– Коли взбесилась, вышвырнула бы тебя подальше, волкам на радость! – укорила Яга. – Избушка хорошая, только душа у неё молодая совсем, резвиться хочет. Да то нам на пользу будет.
*****
А в это самое время нёсся по лесу сам Кощей на кобыле резвой. Не мог, никак не мог он девицу такую отпустить. Как доложили стражники, что сбежала, у него даже будто бы сердце пару раз глухо стукнуло где-то глубоко в груди. Так глубоко, что он едва заметил. Чувство было старое, почти забытое, оттого желанное. Уж если ведьма эта его, Бессмертного, от скуки избавила… Да что уж там, как увидел её Кощей, так все мысли лишь о ней были. Ни одна царевна с ней сравниться не могла.Всё в них было: и стать, и красота. Да только всё словно не то, неживое какое-то. А ведьма вроде и шла по-простому, а Кощею казалось, что плывёт, будто лебедушка. Говорила без изысков, а Бессмертный слушал и наслушаться не мог. Сам не понял, как все мысли его заняла Яга. И теперь отголоски его души даже страшились, что не догонит, не отыщет. Оттого и гнал кобылу сам, не доверил никому.
– Не спрячешься, всё равно я тебя отыщу! – бормотал он, вглядываясь меж деревьев в густой лес.
Вдруг услыхал он громкий треск, девичий радостный вскрик, а после и увидел…
– Это ещё что за диво?! – воскликнул он.
Бодро потряхивая крышей, с которой то и дело осыпалась солома, шагала прямо по лесу диковинная изба. Без окон и двери, зато с двумя крепкими курьими лапами, торчащими прямо из того места, где у приличных избушек бывает пол. Почудилось Кощею, будто мелькнула знакомая русая коса в оконце. А уж когда он услыхал голос ведьмы, по которой его черствое сердце вдруг страдать удумало, пришпорил кобылу да помчался за избой, дороги не разбирая.
*****
А внутри избушки весело переговаривались Яга с Василисой. Баюн обиженно сопел под лавкой, ибо «ведьмы суровые пожалели крынки молока». Девицы, на которых вздумал обижаться кот, вины своей не признавали, молока со сметаной было немного, а до еды толстопузый кот уж больно охоч был. Так и на пару избушкиных прыжков не хватит – вмиг всё в животе Баюна окажется. Вот и припрятали от него запасы. Кот поворчал немного, да и уснул.Девицы же, не замечая погони, разглядывали книгу, в которой Яга то самое заклинание отыскала.
– Это чего же, прям свиной пятак появится? – смеялась Василиса.
– Может и пятак, – вторила ей Яга. – А может, хвост крючком. Но хрюкать будет, это точно!
Василиса захихикала. Давно уж она такой свободы не чувствовала: хочешь, вперёд гляди, хочешь, назад, вокруг лес чудесный, а за ним – поле чистое да речка быстрая. Куда они путь держали, то и им самим было неведомо. Да только Яга подальше от Кощея стремилась, а Василисе и вовсе всё равно было, лишь бы не в башне постылой. Но всё ж оставалась