размазанную тушь в уголке ее глаза.
Андреа опять села на край кровати, но тут же встала, принесла стул и уселась более удобно.
– Саша, выслушай внимательно и не обижайся на мои слова. То, что я тебе сейчас скажу и расскажу – для твоего же блага. Ты сам будешь решать, принять помощь или отклонить, потому что это – твоя жизнь и я не вправе вмешиваться в нее. Если же ты не захочешь выслушать меня – тоже твое право. Но если ты не поговоришь с человеком, который достоин разговора, а я, смею уверить, достойна этого, то ты потеряешь меня. Это будет тоже твой выбор.
– Андреа, госпожа Кантор, я… – от волнения у Глебова запершило в горле и он закашлялся, зажмуривая глаза от отдававшейся в теле боли. – Я благодарен вам за визиты и поддержку. Пожалуйста, говорите, мне поможет любое слово. Любое! То, что я сказал раньше – вырвалось от бессилия. Не могу представить себя инвалидом… Не могу. И не хочу.
– Не хочу звучит намного лучше, – Кантор чуть растерянно поправила идеально сидевший на ней модный кардиган и положила руку на свободное от бинтов плечо больного. Через мгновение, впрочем, она изменила решение и убрала руку себе на колено. – Историю, что я тебе сейчас расскажу, практически не знают ни родственники, ни друзья, за исключением одной женщины, которая даже не была моей лучшей подругой.
Серьезно заболевший человек не всегда спешит поделиться новостью о конце жизни с другими. Ты должен это хорошо понимать.
Мы с тобой оба из когорты молчаливых.
О той давней истории я хочу рассказать тебе только по одной причине. Тогдашние события не просто изменили мою жизнь, а спасли от смерти. Тебе я желаю долгих и счастливых лет жизни, поэтому прошу выслушать со всей серьезностью.
Женщина опять замолчала, уйдя в воспоминания. Глебов молчал и смотрел на посетительницу. Что он ожидал услышать?
О волшебной операции?
Рассказ о фантастических таблетках?
Получить рецепт чуда?
Все его ожидания сосредоточились на единственном слове.
Оно заполнило голову.
Вытеснило оттуда остальные мысли.
Наполнило до краев каждую клетку взволнованного тела.
В ушах прозвучало слово «надежда».
– Мы провели с тобой много замечательных вечеров на моей террасе и достаточно узнали друг о друге. Я рада, что судьба подарила встречу с тобой, ведь ты так похож на моего сына… – Кантор подняла руку в упреждающем жесте и продолжила. – Да, Саша, в жизни должен соблюдаться баланс, чтобы не нарушалась гармония природы. Даже сильному мужчине не хватает порой любви близкого человека. Для тебя самый близкий человек – твоя мама Лариса. Я видела, что ты носишь ее фото в бумажнике. Во мне ты увидел не скажу, что замену, но продолжение семьи. Скажу откровенно: мне нравится чувствовать себя нужной.
Чувствовать себя немножко мамой.
Чужой, но мамой.
Ты наверняка заметил, что мы, немцы, не такие эмоциональные, как вы, русские…