Сложный, но такой предсказуемый характер.
Зависть уютно прилепилась к теплому боку Торриджано.
С приходом в группу пятнадцатилетнего Микеланджело, Торриджано с первой минуты стал присматриваться к нему, чтобы понять, к какому разряду товарищей причислить незнакомца. Через короткое время неприятное подозрение закралось в душу: новый ученик вполне может стать конкурентом. Ненависть захватила Торриджано в свои жесткие объятия. Его стала раздражать в Микеланджело любая мелочь:
Не нравился его маленький рост.
Хрупкое телосложение.
Неприятно удивляла упрямство в работе.
Заставляла сжимать зубы прилежность в получении знаний.
Трудолюбие в выполнении заданий.
Вызывало головную боль то, что новичок тайком по ночам и праздникам рисовал у себя дома, вместо того, чтобы спать досыта, веселиться и пить вино с друзьями.
Но особенно задевало Торриджано то, что Микеланджело часто задирался сам, всегда отвечал на незаслуженную обиду, никогда не показывал страха, а на грубость отвечал грубостью. Но особенную неприязнь вызывало то, что новый ученик время от времени осмеливался критиковать работы великих мастеров, которые копировала группа.
Такое высокомерие поневоле заставляло чесаться кулаки.
Торриджано не мог понять, почему работы Микеланджело оказываются самыми лучшими в группе, ведь тот проводит ночи без сна и даже по праздникам не отдыхает. Простая мысль, что чем прилежнее работать, тем быстрее придет мастерство, как-то не приходила в красивую голову завистливого ученика.
За прилежанием и новыми идеями Микеланджело внимательно наблюдал не только его товарищ по Школе, но и Лоренцо ди Пьеро де Медичи, владелец Сада Медичи и основатель Школы скульпторов. После того, как юный художник за три дня смог высечь из мрамора голову старого фавна, чем совершенно очаровал Лоренцо де Медичи, тот пригласил подростка жить у себя во дворце. Явное благоволение правителя Флорентийской Республики к младшему ученику Школы скульпторов явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения Торриджано и заставившей его относиться к конкуренту, как к врагу.
«Не может быть, чтобы меня, умного, красивого и талантливого, Лоренцо Великолепный предпочел недоросшему выскочке. Неужели господин не знает, что у Микеланджело совершенно несносный и необщительный характер? Знал бы он, что его любимчик по ночам не спит, а сидит над своими рисунками, а это уже похоже на колдовство. Нельзя, нельзя выбирать любимчиков, если они не заслужили этого…»
Злые мысли неудовлетворенной зависти бродили и спотыкались, как пьяница после обильного возлияния, в голове Торриджано. Они кипели, сжимали голову железным обручем ревности и заставляли душу трепетать от переполнявших ее неуправляемых чувств…
Ученики, расположившиеся в капелле Бранкаччи, давно приступили к заданию, заданным учителем и усердно копировали каждый свою тему. Только