что рядом. Ну и про Милли мне сказали. Мне потом несподручно за ней тащиться.
– Сможете ли вы оказать надлежащий уход за девушкой? – Славия строго посмотрела на Сима.
– Надлежащий для нее и окажу, как иначе, – закивал пройдоха.
– Милдред, – обратилась ко мне знахарка, – господин Валекс – твой опекун, он имеет право забрать тебя отсюда.
Я могла только кивнуть.
– Есть ли у вас какой-нибудь транспорт? Бедняжка с трудом может стоять.
– На телеге свезу, она как раз освободилась после сукна.
– И еще, – Славия вздохнула, – девочка ударилась головой и почти полностью лишилась памяти.
– Невелика потеря, – пробормотал Сим, – было бы ей, что помнить.
Мне пришлось вставать и добираться до повозки вниз по лестнице. Это оказалось тяжело, меня мотало из стороны в сторону. Славия велела Валексу помочь мне, и тот послушался, но я понимала, что лишь из страха. Сама я боялась подумать, что ждет меня, когда мы останемся одни с этим наглецом и грубияном.
Целительская оказалась двухэтажным чистеньким зданием, снаружи выглядело как круглая башенка с острой крышей. Но больше всего меня поразил вид, который открылся, когда я оказалась на улице. Да, здесь была весна, я вчера не ошиблась. А еще мы стояли неподалеку от настоящего замка. Или дворца. Красивого, немного мрачноватого, в готическом стиле. Просто огромного. У каждого из входов в это великолепие стояла грозная охрана.
Здесь, стало быть, живет тот самый король Арчибальд, на чьей охоте я стала нежданной добычей. Мы с Валексом вышли из ворот, и когда за нами закрылись тяжелые створки, напускная приветливость с него слетела напрочь.
– Давай в телегу, тупая девчонка, – мужчина толкнул меня в спину так, что я упала на колени, прямо в лужу. На мне было надето длинное больничное платье из плотной коричневой ткани, при падении оно только намокло, но не порвалось.
Сим схватил меня за волосы, поднимая. Я почувствовала, как сползает с головы повязка. За что такая жестокость? Что же натворила Милдред? Впрочем, ничто не может оправдать насилия.
– Пошевеливайся, бестолковая.
Он запихнул меня в телегу с невысоким брезентовым пологом. На улице было свежо и в платье, тем более, сыром, стало холодно. Но я боялась жаловаться. Того и гляди, этот тип меня еще и поколотит.
Телега тряслась на ухабах, дороги в этом мире были уж точно не асфальтированными. Болела покалеченная голова, ушибленные при падении ноги… да кажется, вообще все болело, включая бедную мою душу.
И это мне мои страдания из-за вероломства Федора казались невыносимыми? Что же ждет меня сейчас? Я юная, беззащитная, бесправная. Во власти бездушного опекуна, который искал, как выгоднее меня пристроить и теперь, похоже,его план провалился. Потому что кому он сможет сбыть невесту без приданого, которую неделю где-то носило? И я ведь даже сама не знаю, где.
Повозка остановилась и меня грубо выволокли из нее. Чуть ли не пинками доволокли до серой неприглядной лачуги, втолкнули внутрь. Я успела схватиться за какую-то