раз, выразив соболезнования, и похлопав Алекса по плечу, со словами поддержки, покинули кладбище.
Эрис вздохнула и опустилась на колени у могил родителей.
На холодном белом камне наспех была выбита надпись: «вечная память героям наших земель Хансу и Ирте Черм. Год 6163-й».
– Еще недавно я и не подумал о том, что родители когда-нибудь покинут нас, а сегодня от них осталась только эта могила, – сказал юноша, кладя руку девушке на плечо.
Эрис посмотрела на него и зарыдала, так горько она не плакала еще никогда в жизни. Скопившаяся боль покидала ее сердце через слезы. Алекс такой далекий и сухой в последние дни уже не мог сдержать, чувства, кипящие в его душе. Он упал на колени рядом с Эрис и обнял, гладя ее волосы, и, тихо успокаивая. А она прижималась к нему сильнее, пытаясь удостоверится, что он здесь, живой и сердце его бьется. Когда слезы, наконец, иссякли, она посмотрела на него, а он, вытирая слезы с ее покрасневших щек, сказал:
– На кого ты стала похожа, словно какая-то ведьма из глубины леса. Теперь нам даже оружия не нужно, чтобы победить данассцев и спасти Лию.
Впервые его шутка вызвала у нее добрую улыбку, и она убрала спутанные волосы за плечи.
– Я действительно так ужасна?
Алекс посмотрел на нее и замер. Эти искрящиеся глаза цвета грозового неба, почти детская улыбка, заставили его сердце бешено забиться. Нет, она была не ужасна! Хоть тысячу раз заплаканная, с красными глазами и нечесаными волосами – она была неотразима.
– Нет, – он хотел сказать ей еще что-то важное, но вовремя остановился и, опустив глаза, соврал, – если только самую чуточку.
– Ах, так! – Эрис поднялась, отряхнув землю с колен и направилась прочь. – Ты как знаешь, а я не намерена больше терять время.
Алекс посмотрел на нее, а затем обернулся к могилам родителей:
– Мне будет вас не хватать… Я обещаю, что найду Лию, чего бы мне это не стоило.
Он ушел, не оборачиваясь, а где-то в лесу запела одинокая птица, одновременно чарующе и тоскливо.
Алекс догнал Эрис на середине пути и почти сразу они заприметили старика Мэрда, показавшегося сквозь листву, окружающую тропинку. Шел он медленно, то и дело, останавливаясь для передышки, облокотившись на самодельный костыль, но, тем не менее, не сворачивал с намеченного пути. Ребята подошли к нему, и он наградил их приветливой улыбкой.
– Дядя Мэрд, лекарь запретил тебе вставать с постели, – качая головой, сказала Эрис и подхватила его за свободную руку.
– Лучшее лекарство для меня сейчас – это движение, – ответил старик, – к тому же я должен навестить своих друзей и почтить их память. А этот ваш лекарь сам пусть жует свои травы, от них у меня голова болит и все тело трясется.
– Да, не завидую я бедняге-лекарю, – улыбнулся Алекс. Он явно представил, как Мэрд костылем пытается отогнать от себя единственного деревенского лекаря, при этом, наверняка обзывая его крепкими словцами.
– Что вы теперь думаете делать? – спросил старик, пристально смотря на Алекса. – Так и не передумали?