покоробили эти слова. Конечно, родственники не обязаны делить друг с другом все проблемы, но хотя бы минимальная поддержка казалась ей уместной. Заметив выражение ее лица, Артемида печально улыбнулась:
– Наверное, ты думаешь, что я веду себя с ним как последняя стерва.
Вместо ответа Ари сделала вид, что крайне увлечена разглядыванием фигурки оленя, болтающейся на зеркале заднего вида.
– Он безответственный дальше некуда, понимаешь? Там уже просто пробита стратосфера, но ему как будто все мало.
– Аполлон? – Ари не поверила своим ушам. – Он же чертов гений!
– Но у этого гения почему-то иногда отсутствует мозг. Точнее, не иногда. Точнее, постоянно.
Конечно, Артемиде было виднее, что за человек ее братец, но Ари он никогда не казался разгильдяем. Одаренный студент филологического факультета, талантливый поэт, страстный любитель поиграть и на гитаре, и на старинной лире, выкупленной у местного антиквара за бешеные деньги. Аполлон походил на фотомодель из рекламы мужского белья, и многие девушки и парни были влюблены в него до беспамятства. По пятницам он устраивал вечеринки или поэтические вечера, а затем за субботним завтраком Ари с соседками гадали, с кем же на этот раз он придет в столовую. У него был отдельный стол, где кучковались товарищи и поклонники, которые внимали его комментариям по поводу студенческих новостей и, как и он, постоянно надевали солнцезащитные очки. Афина с издевкой называла это представление «шоу золотого мальчика». Золотой мальчик. Человек-солнце. И еще миллион прозвищ для одного из самых продуктивных и притягательных людей в студенческом городке.
– Я тысячу раз просила… нет, я почти умоляла его перестать молиться на этого вашего Гиацинта. Чувствовала, что до добра это не доведет. И он тысячу раз просто смеялся надо мной. «Ты, сестренка, с виду вся такая образованная. – Артемида понизила голос, передразнивая Аполлона. – Но как дело доходит до моего интереса к истории искусств, сразу превращаешься в ворчливую каргу». В итоге мы вообще перестали общаться, и сегодня в город он с нами отказался ехать… А я знала, что так и будет, что эта одержимость знаниями отвратительно на него повлияет. Просто не предполагала, что таким… э-э… необычным способом.
Резкий звук прервал ее возмущенную тираду, и Артемида инстинктивно дернула руль вбок, громко чертыхаясь. Ари вздрогнула. Безошибочное чутье заставило ее тело среагировать раньше, чем мозг сумел проанализировать ситуацию, и она повалилась на пол, стараясь не поднимать голову.
Сердце бешено колотилось.
Она слышала этот звук раньше. Она не могла ошибиться! Все еще надеясь на игру воображения, Ари обернулась. Так и есть: отверстие, окруженное трещинами, расползшимися по стеклу заднего вида. И почти идентичная картина впереди.
– Какого… – Артемида ошарашенно огляделась, и ее лицо пошло красными пятнами. – В нас что, стреляют?
– Пригнись! – заорала Ари, съежившись еще сильнее, но та будто не слышала ее. Голубые глаза сверкали. Сжав губы и сдвинув густые