Несчастная женщина поднялась; она только что спела «И сердцу голос тайный о чем-то говорит», но из полуоткрытого рта не доносилось больше ни звука… она не осмеливалась пропеть больше ни слова…
Потому что из ее гортани, созданной для гармонии, из этого подвижного инструмента, еще ни разу не дававшего сбоя, безупречного органа, издававшего самые прекрасные созвучия и сложнейшие аккорды, тончайшие модуляции и самые страстные ритмы, из этой возвышенной человеческой механики, которой для божественности недоставало лишь небесного огня, ведь лишь он может по-настоящему взволновать и вознести душу… – из этой гортани выскочила…
Из этой гортани вырвалась…
…Жаба!
Отвратительная, мерзкая, чешуйчатая, ядовитая, брызжущая слюной, визгливая жаба!..
Откуда же она взялась у Карлотты? Как оказалась на языке? Согнув задние лапы, чтобы прыгнуть подальше и повыше, тайком она выбралась из гортани и… ква!
Ква! Ква!.. О, этот фальшивый звук!
Вы, разумеется, понимаете, что о жабе следует говорить лишь в переносном смысле. Ее никто не видел, но – о ужас! – услышали все. Карлотта сфальшивила!
Весь зал словно окатили помоями. Никогда еще ни одна амфибия на берегу гулких болот не оглашала ночной воздух более отвратительным кваканьем!
Этого, безусловно, никто не ожидал. Карлотта не верила своим ушам. Молния, ударившая у ее ног, удивила бы ее меньше, чем этот фальшивый звук, вырвавшийся из ее горла.
Кроме того, молния бы ее не опорочила, тогда как фальшь, притаившаяся на кончике языка, не может не нанести ущерб чести певицы. Некоторые от этого даже умерли.
Боже! Кто бы мог этому поверить?.. Ведь она так спокойно пела: «И сердцу голос тайный о чем-то говорит».
Пела, как всегда, без усилий, с той же легкостью, с какой вы говорите: «Добрый день, сударыня. Как вы себя чувствуете?»
Невозможно отрицать, что существуют самонадеянные певицы, которые весьма опрометчиво, не соизмеряя своих сил и обуреваемые гордыней, желают достигнуть невероятных высот с тем слабым голосом, что был им дарован Небом, пытаются издавать звуки, которые были им заказаны еще до появления на свет. Именно в таких случаях Небо для наказания тайком посылает им жабу – фальшивый звук. Всем это известно. Но никто не мог подумать, что Карлотта, чей диапазон составлял по меньшей мере две октавы, сфальшивит.
Невозможно забыть ее пронзительные фа третьей октавы, ее неслыханные стаккато из «Волшебной флейты». Все помнили о «Дон Жуане», где она исполняла партию Эльвиры, ее самый оглушительный триумф в тот вечер, когда она взяла си-бемоль, который не смогла взять донна Анна. Но тогда что же означала эта фальшь после спокойной, мирной, маленькой фразы «И сердцу голос тайный о чем-то говорит»?
Это было что-то сверхъестественное, здесь явно не обошлось без колдовства. Эта жаба пахла жареным… Бедная, несчастная, отчаявшаяся, поверженная Карлотта!
Волнение в зале нарастало. Если бы подобное приключилось не с Карлоттой, ее бы тотчас освистали! Но так как все знали, каким безупречным инструментом была Карлотта, ярости не было, все были потрясены и испуганы. Такой же ужас зрители испытали бы, если бы оказались свидетелями