мы, изломанные люди, почему-то продолжаем наивно барахтаться, надеяться на что-то, словно некая незатухающая искорка внутри нас едва теплится, но толкает идти вперёд, кричит не сдаваться, заставляет вставать с кровати день за днём и может не требует искать долбаный выход там, где его нет, но заставляет мать твою… надеяться!
На что?! Бл*дь! Мне надеяться?!
Я не знаю ответа…. За пять грёбаных лет я его так и не нашла. Но помню, что со временем просто начала не забывать о плохом, нет, о таком невозможно забыть…, я просто стала реже вспоминать.
Ежедневная рутина, новые лекции, новые предметы, новые студенты вокруг, новая подруга, хорошо, что я её не прибила, когда очень хотелось. Всё это собиралось в копилку, чтобы однажды я заметила над головой синее небо, услышала пение птиц и девичий хохот стайки первокурсниц, поразилась тому, как сочно зеленеет трава на свежескошенном газоне. Осознала себя стоящей посреди студенческого городка в новом городе Портленд. Взглянула осмысленным взглядом на Линду, нетерпеливо дёргающей меня за рукав рубашки.
Просто я помню, как однажды смогла дышать. Ещё не жить, но хотя бы дышать. А это не мало…, это очень и очень много.
Вот и сейчас я держусь за воспоминания о моём первом осознанном вдохе, после которого мне захотелось сделать второй, а за ним ещё один.
И всё что мне нужно, это попробовать дождаться похожего вдоха, попытаться дожить до него снизив до нижнего минимального предела накал источаемого заразного трупного яда от меня до окружающих людей. Мне нужно уехать туда, где никто не будет знать ни меня, ни Эдриана. В конце концов, мне нужно время, чтобы смириться с окончательной кончиной самой себя.
Да к чертям всё, я просто хочу остаться одна!
–Линда, мой телефон отключён, я потом куплю новый номер и пришлю тебе. Если тебя не затруднит, можешь залезть в интернет и заказать мне билет до Аляски? Даже если с пересадкой, чёрт с ней.
– Ты в своём уме, Ана! Какая к херам Аляска?!
– Не кричи, я уезжаю, хочешь ты этого или нет. Я уеду. Если не закажешь билет, то я куплю его в аэропорту.
Подруга тяжело опустилась на диван, закрыв лицо руками, когда она подняла глаза они потухли и сквозь них проглядывало кромешное горе.
– Ты можешь рассказать, что случилось? – голос точь-в точь как потухшие глаза.
– Не сейчас, Лин. Просто поверь мне на слово, что так будет лучше.
– Для кого лучше? Для тебя или для говнюка, от которого прячешься?
– Для меня. Определённо для меня.
– А что будешь делать с работой?
– Я увольняюсь. Напишу сейчас заявление, в понедельник ты передашь его своему нелюбимому Уайту.
– Ах ты ж стерва! Вздумала меня бросить в этом долбаном городе одну?!
– Ты не одна, у тебя же Джейсон, забыла?
– Ты не можешь потерять работу, о которой мы столько молились.
После этих слов я приподняла кончики губ в подобии улыбки, вышло измученно и жалко.
– Это ты молилась Лин, не я.
– Я молилась, а ты