сказал он, протягивая один из факелов Мигами. – Будь осторожна и гляди в оба. Иди строго за мной и никуда не сворачивай.
Вглубь горы вели узкие извилистые проходы, переплетённые между собой и образующие, казалось бы, непроходимый лабиринт. Мигами старалась не отставать от отца, освещая кромешную тьму горящим факелом. Они двигались медленно, осторожно ступая по влажным и острым камням, частенько пригибаясь под свисавшими с потолка сталактитами, пока вскоре не вышли в просторный освещённый грот.
Посреди открывшегося зала стоял храм Мёртвых Душ, от стен которого исходило слабое синеватое свечение. Именно оно и наполняло пространство внутри грота.
Храм Мёртвых Душ был похож на один из тех склепов, что Мигами видела в Демонисе, но куда большего размера. Высотой почти в пятнадцать метров, он упирался остроконечной крышей в свод грота, создавая ощущение единения храма с пещерой, а массивные двустворчатые двери грозно нависали над пришедшими, оберегая вход от нежелательных гостей.
– Вот это да! Это и есть храм Мёртвых Душ?! – воскликнула Мигами, остановившись, запрокинув голову и открыв рот. – Хотя… я, конечно, ожидала чего-то более… впечатляющего, более… зловещего, что ли. Но и так он выглядит вполне себе…
– Помолчи и следуй за мной, – осадил дочь Тенебрис, даже не посмотрев в её сторону.
– Как скажешь, отец, – загадочно протянула девушка, продолжая стоять и смотреть на верхушку храма.
Но не успел Тенебрис пройти и несколько метров, как Мигами вновь заговорила, и на этот раз ему пришлось остановиться и обратить на неё внимание.
– Эннериус говорил, что душа моей мамы тоже здесь. Это правда?
Мигами стояла и пристально смотрела на отца. Тенебрис ответил не сразу. Какое-то время он глядел на неё пустым, отрешённым взглядом, словно бы находился не здесь, а вернулся в далёкое прошлое. Потом отец медленно подошёл к своей дочери, и та заметила, что в его глазах отражаются грусть и тоска.
– Да, он был прав. Душа твоей матери покоится здесь, – с неохотой ответил он, наконец.
– Значит, я смогу прикоснуться к её памяти?! – с волнением в голосе сказала Мигами.
– Нет! – резко выпалил Тенебрис, но тут же смягчился и продолжил: – Ты узнаешь о своей матери, я обещаю тебе, дочь. Но не сегодня. Потерпи немного, и я сам расскажу тебе о ней. А сейчас у нас иная цель.
Тенебрис вновь развернулся и направился к храму. Озадаченная Мигами пошла следом.
Когда до храма оставалось метра три, Мигами заметила, что отец преодолел какой-то невидимый барьер, мимолётно осветивший его голубым сиянием, исходившим от поверхности Деймоса. Подойдя к этому месту, она остановилась и стала всматриваться в пол, но ничего подозрительного не увидела.
– Не бойся, иди, – сказал Тенебрис, видя замешательство дочери. – У тебя есть кольцо, а с ним ты можешь не бояться за свою жизнь. Лишь тот, кто не прошел ритуал и не обладает одним из родовых колец, пересекая эту границу, навеки остаётся в этой пещере в виде