Гортензия и Эдгар предавались любви: Эдгар тянулся с камешка вниз, чтобы поцеловать Гортензию, а она приподнялась на кончике ноги, чуть покачиваясь под его ласками, словно танцовщица, зачарованная музыкой.
Большая любовь Патриции Хайсмит к улиткам началась, когда она, будучи юной девушкой, на рыбном рынке Нью-Йорка нашла двух «странно обнявшихся» коричневых улиток и забрала их домой. Настолько сильно она была очарована парными ритуалами у животных, что сразу же придумала двух персонажей. В книге Хайсмит «Глубокие воды» есть некий Вик Ван Аллен, замечающий у животных те интимные проявления, которые отсутствуют в его собственном несчастливом браке. Также в книге присутствует Кнопперт, исследователь улиток, который вынужден заплатить высокую цену за свое увлечение зоологией. Столь же печальный конец ждет ученого, который в другой истории из тщеславных побуждений отправляется на остров, населенный гигантскими плотоядными улитками. Сама Хайсмит никаких слизистых существ не боялась: держала сотни улиток в качестве домашних животных и, если верить слухам, однажды даже принесла улиток на одну лондонскую коктейльную вечеринку.
Во время переезда во Францию Хайсмит не могла законно перевезти животных, поэтому она решилась на следующую аферу. Хайсмит совершила несколько поездок, в каждую из которых перевозила горсть улиток в бюстгальтере. Это – пример впечатляющей заботы со стороны писательницы, которая любила все гротескное и жуткое и вдохновлялась такими авторами, как Эдгар Аллан По.
Следующим, кто внес вклад в развитие темы слизи в литературе, стал Жан-Поль Сартр, который с содроганием относился к домашним животным Хайсмит и придуманной ею схеме их транспортировки. В книге «Бытие и ничто» он сравнил слизь с обвисшей грудью женщины, лежащей на спине. Образ Хайсмит с улитками, спрятанными под грудью, был для него, вероятно, сущим адом.
Слизь, отвращение и животные инстинкты: как пишет философ Марта Нуссбаум в своей книге «Королевство страха», животные порывы постоянно занимают наше внимание, и мы все время имеем дело со своими и чужими выделениями. Марта считала, что было бы заблуждением думать, что мы стоим выше животных по своему развитию. Тем не менее желание отделиться от животных продолжает существовать и приводит к катастрофическим последствиям. «Что было бы, если бы мы выделили группу людей, которых мы считаем более похожими на животных, нежели мы? Более потных, более резко пахнущих, более агрессивных, сильнее пропитанных запахом смерти, чем мы? – так Нуссбаум описывает подсознательный ход мыслей. – Могли бы мы идентифицировать этих людей и успешно подчинить их себе? Это бы вселило в нас спокойствие. Они животные, а не мы».
Во всех культурах с подобным предубеждением сталкиваются определенные безвластные меньшинства, а иногда и вся женская половина населения. «В Соединенных Штатах это проявляется в расизме, гомофобии и отвращении по отношению к стареющему телу, – пишет об этом Нуссбаум в The Washington Post. – В каждой культуре, однако, мужское отвращение направлено