поддразнивает меня Джонатан.
– Не будь таким занудой. – Я шутливо пихаю его локтем в бок. – В листовке про квалификацию и сертификат нет ни слова.
Джонатан забирает у меня листовку.
– Ну-ка, дай посмотреть.
Мы лежим в постели, которая чуть позже – в сложенном виде – превратится в скромных размеров диван, что сделает нашу крохотную квартирку площадью в триста квадратных футов[2] хоть немного просторнее. Мы оба опираемся спинами на подушки, наши ноги в пижамных штанах вытянуты вперед. Чашка с кофе, который каждое утро готовит для меня Джонатан, стоит на полу рядом с диваном, так что я могу до нее дотянуться.
Джонатан читает объявление на листовке, которое состоит из четырех строк.
– Что бы это могло означать: важнейшее требование – конфиденциальность?
– Ты хочешь сказать, что это самая интересная часть объявления? – Я забираю у Джонатана листовку. – Думаю, оно написано от имени какого-то известного человека – или занимающего высокое положение. Об этом говорит даже адрес – Западная Семьдесят восьмая улица.
– В листовке ничего не говорится о количестве детей. Их может быть дюжина.
– Сомневаюсь.
– Или речь идет о грудном ребенке. – Джонатан коротко вздыхает: – Ты знаешь, как нужно обращаться с младенцами?
Мне невольно вспоминается мое собственное детство. Я была единственным ребенком в семье и страдала от одиночества, а воспитывала меня тетка. Потом мне на память приходят десятилетние близнецы, за которыми я присматривала, когда училась в средней школе. Мы Джонатаном действительно планируем пожениться, но до того, чтобы заводить собственных детей, нам с ним еще очень далеко.
– Как-нибудь разберусь, – говорю я.
– Да и вообще – зачем тебе менять работу? Я думал, тебе нравится в «Очаге».
Я вздыхаю. Мне на самом деле нравится в «Очаге», ресторане, который расположен на углу Восточной Тринадцатой улицы и Первой авеню. Мы с Джонатаном оба там работаем. Именно Джонатан помог мне туда устроиться несколько месяцев назад, хотя мы уже были помолвлены – об этом он владельцу не сказал. Пол, однако, каким-то образом об этом узнал и провел с нами «серьезный разговор». Он предупредил, что не желает, чтобы мы во время работы занимались выяснением отношений, и что ему не нужны скандалы. Мы с Джонатаном заверили его, что беспокоиться не о чем – мы никогда не ссоримся.
– Я могу работать на двух работах, – говорю я Джонатану. – На должности няни в дневное время, а в ресторане вечерами и по выходным.
– Но ты уже пропустила две смены.
– Это было на прошлой неделе.
– Пол все это отслеживает.
– Ничего он не сделает – только грозится.
Джонатан искоса смотрит на меня.
– Знаешь, – говорит он, – у меня возникли проблемы, когда я не привел в порядок зону, за которую отвечаю. Пол из тех парней, которые реально увольняют людей после трех проколов.
– Вот увидишь, моя схема сработает.
– Ты так говоришь, словно должность няни уже у тебя в кармане.
– Просто