не такой, как все. Иначе разговаривает, иначе смотрит на меня (и слушает!). Он честный. Сообщая нечто важное, он понижает голос, и этот способ работает: я начинаю прислушиваться. Он потихоньку мною управляет. Я это вижу, и мне это нравится.
По камням мы снова выбираемся на берег и продолжаем прогулку. Неужели этот мужчина и в самом деле существует? Судя по пульсу, говорит он правду. Отвечая на вопрос, он редко моргает и обычно глядит мне в глаза, хоть и не прямо. Я заметила, что он избегает рассказывать о себе, если не задать ему прямой вопрос. Хорошо. На мои вопросы отвечает вопросами и получает интересующие его ответы. Ловко. Прислушивается к моей интонации. Хорошо. Он чертовски умен. Это меня в нем привлекает.
Мы проходим еще километра полтора по одинокой полоске песка – туда, где пляж заканчивается небольшой пещеркой, окруженной со всех сторон высокими гладкими скалами. Укрытие, сотворенное самой природой. Оказавшись внутри, я чувствую, как меня охватывает восторг. Высота стены у входа – около трех метров, а ширина – примерно метр. Через отверстие в потолке в пещеру струится лунный свет, отражающийся от влажных камней. В дальней части пещеры потолок скошен и спускается к самому полу – здесь я и устроюсь.
– Похоже на храм у моря, – говорит Томас, входя в пещеру. – Давай тут останемся.
Мы совершенно одни среди скал, отбрасывающих фиолетовые тени. Мне хорошо.
Храм у моря
Я ложусь на песок, и сверху на меня смотрит полная луна. В полнолуние я иногда чувствую себя немного сумасшедшей. Льющийся с неба свет подчеркивает все изгибы моего тела. От кожи Крю исходит дурманящий аромат. Мое одеяние оставляет не такой большой простор для фантазии, но он наверняка не отказался бы увидеть то, что пока скрыто от его глаз. Эх, надо было надеть что-нибудь посущественнее. Но сделанного не воротишь.
Мне вспоминается папа. «Американец?! – несомненно сказал бы он. – Ты что, забыла, о чем я тебя предупреждал? Не доверяй никому, кроме себя».
Искоса поглядываю на Крю. Смогу ли я когда-нибудь доверять этому мужику? Профессия обязывает не делать этого ни в коем случае – иначе такого можно наворотить! Но уже через миг с настойчивостью прибоя в голове начинает пульсировать совсем другой вопрос. Как далеко я позволю сегодня зайти генералу Крю Томасу? С губ срываются слова:
– Я хочу, чтобы ты до самого утра был совсем рядом, но при этом меня не трогал. Принимается?
Господи, что я несу?! Томас невозмутимо соглашается – куда быстрее, чем я рассчитывала. Ужас, похоже, он победил!
Возможно, другой женщине я бы и попытался устроить проверку. Но я просто ложусь рядом с ней, в паре сантиметров от ее пальцев, бедер, груди и губ, но не касаясь ее тела.
– Так хорошо?
– Отлично.
Игра началась. Больше я к ней не притронусь. Наталья перекатывается на спину, вытянув руки над головой, и глядит на луну. Бедра и колени сомкнуты и небрежно повернуты в другую сторону. Стараясь не поддаваться искушению, спрашиваю:
– У тебя бывали внетелесные переживания?
Что?
– Может