попытался выразить деланное недоумение Кир, хотя понял, что слишком откровенно пялился.
– Мои брекеты, я знаю, что улыбка железного человека мне не идёт. Но я завершаю гештальт, мне посоветовал один человек.
– Психолог? – услышав про гештальт, тут же уточнил Кир.
– Почти. Дочь. Ей пятнадцать и зубы, как у меня – кривые, но хорошие. И, когда я её уговаривал на брекеты, привёл в качестве аргумента, что сам в её возрасте мечтал. А она мне, представь, сказала, что поэтому у меня всё и плохо в жизни, что я гештальт с зубами не закрыл. Ну и в итоге пришлось подать пример и поставить себе тоже.
– Неудобно, наверное? – спросил Кир, чтобы поддержать беседу, хотя на языке вертелся другой вопрос, что же такого плохого может быть у здорового человека при деньгах с молоденькой любовницей. Всё-таки ему с ним дела вести, хотелось бы знать.
– Быстро привык, и вообще не жалею. Я такого внимания давно не видел, как с этими железками. Мне иногда кажется, что они мне лет десять скидывают. Типа есть ещё, что терять, и можно мыслить на перспективу. – Игорь рассмеялся.
– Дочь молодец, заботится о вас.
– Вроде того. Мне Ева рассказала про твою идею, и я хочу поучаствовать, – вдруг изменил тему Игорь, как бы объявляя начало переговоров, и завершая раунд прелюдии.
– Спасибо! Ева говорила, что у вас большой опыт инвестиций в подобные проекты, – поддержал Кир, стараясь соблюсти формальные приличия и расставить всех на позиции для дальнейшего диалога.
– Вообще никакого, – как ни в чем ни бывало произнёс Игорь, – если не считать, что у меня когда-то была своя пекарня. И хорошо, что ты напомнил. Потому что для меня важны все подсмыслы предприятия.
– Вся подноготная вы имеете ввиду? Конечно, я предоставлю все расчёты и прочее, чтобы вы могли убедиться, что деньги вернутся, и когда это ожидаемо произойдёт. Сами понимаете, там всё не моментально.
– Я не совсем это имел ввиду, хотя расчёты тоже посмотрю. Вот ты спросил про мой прошлый бизнес, – Кирилл в общем не спрашивал, но ему было действительно интересно услышать про подводные камни и прочее, но Игорь повёл разговор про другое – Я ведь не просто так решил печь хлеб. Я не выбрал какие-то там сдобные булки, это было для меня чем-то изначальным, фундаментальным, идеологической базой всех будущих проектов. Я не думал тогда особо про деньги и не мыслил свой продукт, как основу для колбасы с маслом. Я и в выпекании участвовал сам, священнодействовал, выводил закваску, замешивал и формовал.
– А что стало с тем бизнесом?
– Разорился, мой хлеб стоил слишком дорого для рынка и слишком мало по-моему мнению, не попали в резонанс и резона не вышло. – Игорь засмеялся своему каламбуру, – мне не хватило маркетинга проще говоря. Но я уже сказал, что я это все не для денег делал, хотя всё окупилось в том смысле, что тот опыт сделал для становления моего мира больше, чем вся школьная и институтская программа. Если кто-то после неудачи выходит испуганный на всю жизнь, я вообще перестал