лоб и горло больной.
Когда Фрося, послушно выполняя поручение, прикладывала последнюю монету, старуха вдруг закричала громким надтреснутым голосом: «Она здесь! Здесь!»
От неожиданности у девочки потемнело в глазах, и она чуть не упала со скамьи, на которой стояла. Игнат поймал ее и помог сесть.
– Видишь, сработал отварчик, сработал! А скоро еще лучше ей станет. Смотри, какой голос прорезался! Небось и с печи теперь поднимется.
Страх еще пульсировал в висках, раздувая вены, стучал в ушах, мешая понимать то, о чем громко и отрывисто кричала старуха. Девочку трясло так, что стучали зубы.
– Она вышла наружу! Я не хочу! Не хочу! Не слушай голоса мертвецов! Жалейка вышла на волю… Не зарыта… Не утоплена… Не ищи… Не смотри… Не слушай мертвецов!
Истошно прокричав последние слова, старуха замолчала и впала в дрему.
– Пусть поспит, сон завсегда лучший друг больного, – торопливо проговорил Игнат, но было видно, что мысли его уже заняты чем-то другим. – Хм, жалейка… Это уже не одуванчик с корнем…
– Дядя Игнат, о чем говорила бабушка?
– Она бредит. Мало ли что ей там привиделось… Не вникай, здоровее будешь.
Игнат поднялся, собираясь уходить.
– Ну, будет тебе! – улыбнулся он, положив руку Фросе на голову. – Успокойся. А то принесу орехи, и будешь колоть. А то зря, что ли, зубы стучат?
Девочка попыталась улыбнуться, но улыбка не изменила грустного испуганного выражения лица.
– Спасибо вам! – тихо сказала она.
– Ну чего ты? Всегда рад помочь другу. Давай ей оставшийся отвар до вечера. Ну, и поменьше беспокой бабушку. Если станет хуже, зови меня…
Игнат подошел к двери и взялся за ручку, но остановился, скрытые мысли не давали ему перешагнуть порог…
– Это бред. Понимаешь? Бред, – сказал он, повернувшись к Фросе, но в голосе слышались сомнения. Помолчав немного, он добавил: – Да, интересно… однажды я уже слышал о жалейке…
– А что это такое? Жалейка… – испуганно спросила девочка.
– Пастушья дудка. Музыкальный инструмент… – Игнат еще помолчал, окинул тревожным взглядом комнату, потом торопливо добавил: – Но старуха твоя говорила о другой жалейке. С помощью той жалейки можно ночью, при свете луны, передать один вздох мертвецу, и, пока у него есть этот воздух, поговорить с ним. Но это бред! Выдумка! Не обращай внимания… – Игнат махнул большой белой рукой и, не прощаясь, вышел из избы.
Поиск
Фрося, подобрав под себя ноги, сидела на лавке. Ее лихорадило от страха, руки тряслись. Но несмотря на смятение и непонятный ужас, который сковывал тело, в голове пульсировала мысль: «Я должна найти жалейку! Это ведь так просто – отдать всего один вздох, чтобы поговорить с мамой!»
Фрося не знала, сколько просидела в оцепенении. Время в ее жизни не имело никакого значения. Она всегда поднималась с первыми петухами, а ложилась лишь когда заканчивалась вся работа.
Большие часы, висящие на стене, остановились очень давно