шел уже даже не на дни, а на часы. В сложившейся ситуации Сталин из двух политических зол, как ему тогда казалось, выбрал наименьшее. В тот момент, когда Великобритания и Франция завели переговоры в тупик, а Красная армия вела ожесточенные бои с японскими войсками на реке Халхин-Гол, советскому руководителю ничего другого не оставалось, как продолжить свою игру, чтобы оттянуть неизбежную войну на западных границах СССР, а сами границы отодвинуть как можно дальше на запад от глубинных районов страны.
Двадцать третьего августа 1939 года в Москве Молотов и Риббентроп подписали советско-германский пакт о ненападении сроком на десять лет.
В большой политике прекрасно известно, что многие международные договоры заключаются только для того, чтобы затем их вероломно нарушать. Опытные дипломаты Молотов и Риббентроп, ставя свои подписи, это хорошо понимали и потому не питали иллюзий в отношении долговечности мира между Советским Союзом и Германией. Советской стороне в сложившейся ситуации договор с Германией был необходим как воздух. Вести войну на три фронта: против Японии, захватившей весь северо-восток Китая и грозовой тучей нависшей над Дальним Востоком, против Германии на западе и… против Франции с Великобританией на юге – было бы равносильно самоубийству.
Да, был еще и «третий фронт», о наличии которого большинство читателей практически ничего не знает. Начало боевых действий в Закавказье на фоне переговоров с британской и французской делегациями было бы верхом политического цинизма, но все же было возможно. В Москве внимательно относились к сообщениям разведки о подготовке Франции и Великобритании к нападению на СССР на южном направлении. Политические партнеры по переговорам вели классическую двойную игру и в очередной раз на протяжении многовековой истории планировали нанести удар по территории России через Закавказье и регионы Средней Азии, считая их зонами своих интересов и влияния.
Донесения нелегальных резидентов о том, что в тиши политических и армейских кабинетов разрабатываются планы военно-диверсионных действий против СССР в Закавказье, не могли не насторожить Сталина. Новые факты, поступавшие по разведывательным и дипломатическим каналам, стирали сомнения в том, что война в Закавказье может стать кровавой реальностью. Летом 1939 года в Турции, Иране и ряде других стран региона в спешном порядке создавалась сеть военных аэродромов, на которые в режиме строгой секретности проводилась переброска эскадрилий бомбардировщиков Франции и Великобритании. В странах Центрально-Азиатского региона появились новые разведшколы, учениками которых в основном становились местные граждане, а преподавателями были английские, реже французские специалисты разведывательных служб. Шла активная подготовка руководителей и агентуры военно-диверсионных и повстанческих групп для последующей заброски на советскую территорию; одновременно на сопредельной с СССР территории размещались секретные базы. Советской нелегальной разведке удалось