ли сахар, лимон, молоко – от всего тактично отказываюсь – и как ни в чем не бывало, продолжает.
– Он у меня директор, – как будто пропевает бывший концертмейстер. – По развитию. Развивает в Пушкине большой проект.
Наш приватный разговор нарушает звонок в дверь. Инесса Львовна сконфуживается, извиняется и удаляется в прихожую встречать незваного гостя. Слышу громкий, раскатистый мужской голос и тихий, сдержанный женский. Сижу, как на иголках. У меня нет ни малейшего желания знакомиться с кем бы то ни было, а уж тем более с очередным директором. Я и прошлого-то забыть до сих пор не могу. Что-то щелкает в моей голове, и я решаюсь на бестактный, но быстрый уход. Решительно открываю дверь.
– Инесса Львовна, большое спасибо за занятие, но мне уже пора.
Преподаватель оборачивается и пред моим ликом предстает стоящий в дверях племянник. Полагаю, это именно он. При виде меня брови мужчины взмывают вверх словно ракеты, а лоб игриво топорщится гармошкой. Судя по всему, я выступаю зеркальным отражением родственника педагога.
– Королева тренажеров? – изрекает молодой человек.
– Король пота? – не отстаю я.
Наши лица расслабляются, и мы взрываемся от смеха.
– Вы что же, знакомы друг с другом? – растерянно спрашивает Инесса Львовна.
– Как это не парадоксально, тетя, но да. Не так давно ваша музыкальная дива пыталась совершить самоубийство прямо в нашем клубе.
– А ваш племянник не дал мне умереть позорной смертью, – хохочу.
Женщина явно не понимает нашего странного юмора, но искренне радуется искрящей взаимной симпатии.
– Пожалуй, я останусь на чай, – мужчина решительно снимает пальто и вручает Инессе Львовне. Задерживает на мне озабоченный взгляд. – Надеюсь, вы не скажете, что торопитесь в сауну?
Заливаюсь новым приступом смеха.
– Думаю, сауна подождет.
Стас быстрым движением руки поправляет волосы, направляется ко мне и приглашает взять его под руку, чтобы проследовать в гостиную. Занятия фортепиано нравятся мне всё больше и больше.
Глава 24. Когда ноль лишний
Согласование маркетингового плана проходит болезненно.
При изучении второй версии Павел Мудрейший приходит к выводу, что сделать тридцать четыре активности за три месяца не под силу ни одному адекватному человеку, что уж говорить о маркетологе, и велит сократить количество.
Третьей – смеётся над моим предложением установить интерактивный автомат с виртуальным трекером. Когда я поясняю, что у Rolex подобная инициатива подняла продажи в семь раз, прицокивая подмечает – “где мы, а где Ролекс”.
Четвертой – вспоминает, что бюджет его категорически не устраивает и требует избавиться как минимум от одного нуля. На мой смех – я наивно подумала, что это шутка – заявляет, что никогда не шутит с деньгами.
В пятой версии предлагает удалить еще четыре пункта из оставшихся четырнадцати.
В шестой, когда план, наконец, избавляется