причёсываться и бриться. Его светлые волосы, какого-то пограничного соломенно-пепельного оттенка, лежали мягко, густо и чуть сухо, а едва проклевывающаяся щетина, свидетельствующая о каждодневном бритье, раздражала своей мелочной колкостью и неординарным распределением по коже.
Молодой человек вспенил мыло и раскрыл бритву. Лезвие её имело особенно яркий светло-стальной блеск, а на его гранях были выгравированы с одной стороны – летящий дракон, а с другой – странное и не слишком здесь детализированное изображение какого-то, судя по всему очень крупного, морского животного с вытянутым туловищем, сильными плавниками и мощными челюстями, имевшими по нескольку крупных, торчащих снаружи клыков, больше напоминающих бивни. Пока он брился – медленно, но не лениво, тщательно, но не педантично проводя лезвием по шее, щекам и подбородку, – одна служанка заправляла кровать и готовила платье, а другая принесла завтрак и удалилась. Однако, не успел светловолосый юноша приняться за еду, как в дверь постучали снова и уже бывшая здесь с подносом служанка доложила:
– Вас ждут, сэр Райнхард, все готовы.
– Передайте им, что я скоро выйду, – проговорил он. – Постойте! Как Император?
– Ему нездоровится, он не выйдет сейчас.
Райнхард кивнул.
На лестнице возле выхода из дворца его встретил Бринхен, вышедший откуда-то из-за угла и самым приятным тоном сказавший:
– Доброе утро, мой принц!
– Здравствуйте, Канцлер! – ответил Райнхард, окидывая того внимательным, но не слишком значащим взглядом.
– Будьте внимательны, сэр Райнхард, когда вместе собираются пусть и такие юные, но всё-таки представители столь разных семей, следует постараться, чтобы не навредить.
– Что? – переспросил юноша, проходя мимо, и сам же ответил: – Да, я постараюсь.
– Прелестно! Знайте, что Бринхен Тайн всегда к вашим услугам, – добавил тот уже у двери.
Через мгновение солнечная полутень одного из открытых дворов этого большого дворца ударила в глаза, дыхнув в лёгкие настоящей каменной свежестью утра приморского города. Во дворе скопилась, можно сказать, целая толпа служанок, нянек и детей – дочерей представителей уже знакомых знатных фамилий, которые все были примерно одного возраста: Альмитта Мольтанни, Сейдэма Кальтон, Шайенна Эйстхарди и встретившая юношу привычно-радостным взглядом Джелла Ариенкранц. Единственным взрослым мужчиной в этой компании оказался Белый Герцог, Альциано Мольтанни, выступивший вперёд и произнёсший, кланяясь в глубоком реверансе, полагавшемся, вероятно, при обращении к особам императорской фамилии:
– Большая честь для всех нас быть встреченными самим Райнхардом Ариенкранцом! Приветствуем вас от лица всего Кондера, наследный принц!
– Доброе утро, сеньор Альциано, рад вас видеть, – сдержанно ответил Райнхард. – Леди, – он обвёл взглядом девочек, те присели, – Добро пожаловать!
После этих слов его сестра подбежала к нему и порывисто